Вечер. За углом гостиницы стоят автобусы с военными номерами. Большинство пассажиров уже сидят на своих местах, разговоры ведут вполголоса. Чувствуется, что настроение в салоне не веселое. Провожающих не много. Некоторых приехали провожать жены, родственники. Им не разрешено ехать в аэропорт.
Наступило назначенное время — все пришло в движение. Объятия, поцелуи… Вскоре захлопываются двери. Автобусы увозят людей в аэропорт, а там их ждут самолеты.
В полутьме салона не видно улыбающихся лиц. Я не исключение. Жена провожать не приехала, не смогла: на руках двое маленьких детей. В голове крутятся разные мысли, проносятся эпизоды из жизни, еще совсем недолгой: мне только тридцать один год. Школа, учеба в военном училище, служба на далекой границе, женитьба, еще учеба, рождение детей и многое другое вперемежку с мыслями о предстоящей командировке. Все в голове мелькает так быстро, как за окном автобуса огни встречных машин, свет и тьма попеременно.
Мы уже в самолете. Летим по маршруту Москва-Иркутск-Пекин-Ханой. Никто только не знает, где, сколько придется быть. Разговоры в Генеральном штабе в Москве в предыдущие дни ничего не прояснили. Возвратившиеся оттуда говорили по разному, в зависимости от обстановки: кто плыл морем из Владивостока в Хайфон, кто добирался через Китай поездом.
Вскоре стало чуть веселее, скованность рассеялась, как только самолет набрал высоту. Расстегнулись привязанные ремни, в проходе между креслами началось движение: стюардессы разносили напитки.
Усталость все же брала свое, последние дни в Москве были напряженными. Некоторые стали засыпать. Мне не спалось, я размышлял о прошедшем и будущем.
Я обратил внимание на одну особенность еще тогда, когда формировали нашу группу для работы в зенитно-ракетном полку Вьетнамской народной Армии. Наши ребята, все от мозга до костей военные люди, нисколько не изменились от того, что их переодели в гражданскую одежду. Происходило это на складе Округа. Примеривали костюмы, смотрели друг на друга и не признавали себя гражданскими людьми. Строгие лица, стройные фигуры. Походка выдавала военного человека, как ни старайся изобразить походку вразвалку. Я лично влюбился в военную форму еще в детские годы, когда впервые в жизни близко увидел людей в военной форме, вернувшихся живыми с войны.
В Пекин прилетели рано утром 16 марта. Это была первая посадка за пределами СССР. Пролетая над Монголией и северными провинциями Китая, мы ничего внизу не увидели, было темно. Увидеть хотелось земли древних народов, земли древних империй, история которых в той или иной степени коснулась и нас.
