Летом 1941-го наши «инструменты агрессии», т. е. механизированные корпуса, выглядели очень странно. С одной стороны, они не очень подходили для той задачи, которую им определил Владимир Богданович — для прорыва обороны противника. Ведь треть танкового парка в них составляли БТ, которые для этих целей не были предназначены. С другой стороны, и для действия в тылу противника, на его коммуникациях эти корпуса тоже не годились.
То есть получается, Сталин решил вдарить по Германии, не имея нужного инструмента. Но ведь ничто не заставляло его действовать таким образом. Вспомним не раз повторяемое В. Суворовым утверждение, что Сталин немецкого нападения не опасался и не поверил в его возможность, несмотря на все предупреждения. Значит, вполне можно было подождать до лета 1942-го, когда все мех-корпуса первого эшелона были бы полностью укомплектованы KB и Т-34. А освободившиеся БТ свести в танковые корпуса второго эшелона, чтобы использовать их по прямому назначению, когда оборона противника будет взломана и появится возможность рвануть вперед по автострадам.
Но предположим, была какая-то причина, по которой напасть на Германию нужно было именно летом 41-го. Я, правда, вижу единственно возможную причину — превентивный удар по изготовившемуся к агрессии неприятелю. Однако теория Владимира Богдановича этой причины не допускает, так что предлагаю его последователям самим отыскать какую-то другую. Но сразу хочу отметить, что при этом нужно объяснить, почему при подготовке нападения на Германию летом 41-го не было создано двух типов танковых (или механизированных) корпусов. Или показать, как можно было использовать по прямому назначению танки-агрессоры, входившие в состав механизированных корпусов новой организации.
А мы пока поищем какое-нибудь иное объяснение всем этим странным фактам.
2
Пятая глава «Дня М» называется «Пролог на Халхин-Голе». В ней рассказывается, как Жуков в конце лета 1939 года «репетировал» в далекой Монголии сценарий нападения на Германию. Однако Владимир Богданович умалчивает, что этому «прологу» предшествовала некая, скажем так, «увертюра».
В конце мая 1939 года японские войска довольно значительными силами вторглись на монгольскую территорию. Находившиеся в то время в районе конфликта пехотные и кавалерийские части остановить противника не смогли, возникла угроза их окружения и уничтожения. В Монголии в это время находилась танковая бригада РККА, но расквартирована она была почти в пятистах километрах от места вторжения неприятеля. И вот танки БТ, сбросив гусеницы, в кратчайший срок преодолели это расстояние, а потом, одев гусеницы, вступили в бой. Потери танковой бригады были очень велики, но свою задачу она выполнила — остановила противника и позволила пехотным частям выстроить оборону.
