Теперь модернизируем высказывание В. Суворова: «…поэтому была только одна возможность использовать У-2 в войне — напасть первыми на противника и нейтрализовать его авиацию. Без этого применять беззащитные У-2 невозможно. Вот почему решение о выпуске минимум СТА ТЫСЯЧ легких ночных бомбардировщиков У-2 было равносильно решению НАЧИНАТЬ ВОЙНУ ВНЕЗАПНЫМ УДАРОМ ПО АЭРОДРОМАМ ПРОТИВНИКА». И можно делать вывод, что раз такого решения принято не было, никто не собирался начинать войну «внезапным ударом по аэродромам противника».
Впрочем, нужды запускать такую фантастическую серию и не было. К лету 1941 года в СССР имелось около десяти тысяч У-2, так что достаточно было «призвать в армию» самолеты вместе с пилотами, установить на них бомбосбрасыватели, собрать все самолеты на приграничных аэродромах, и — трепещи, Германия! Опять же можно делать вывод, раз летом 1941 года не наблюдалось массовое изъятие У-2 из народного хозяйства и сосредоточение их на приграничных аэродромах, значит… Смотрите выше.
3
Ладно, эту историю я привел только для того, чтобы стало понятно: для удара по «спящим» аэродромам не нужно создавать какой-то специальный самолет. Подойдет любой из существующих, главное — чтобы самолетов этих было побольше. Да и нет смысла делать самолет «разового применения». Ведь удар по «спящим» аэродромам можно провести только один раз, потом аэродромы или перестанут существовать, или «проснутся». Значит, нужно как минимум заранее предусмотреть, как мы будем использовать «самолеты внезапного удара» после того, как они устроят себе чистое небо.
Владимир Богданович, говоря о Су-2, указывает, что «…главное его назначение — поддержка наших наступающих танковых лавин и воздушных десантов, воздушный террор над беззащитными территориями». («День М». Гл. 11.) Вроде все становится на свои места. Сначала завоевываем господство в воздухе внезапным ударом по «спящим» аэродромам, потом начинаем в громадных количествах выпускать самолет, который может действовать только в этих условиях. Но тогда непонятно, зачем В. Суворов постоянно привлекает наше внимание, что лучше всего этот самолет подходит для ударов по «спящим» аэродромам?
Помните, «его возможности по нанесению внезапных ударов по аэродромам резко превосходили все то, что было на вооружении любой другой страны»? Логичнее было бы написать — «его возможности по поддержке наших наступающих танковых лавин и воздушных десантов, воздушному террору над беззащитными территориями резко превосходили все то, что было на вооружении любой другой страны». Владимир Богданович этого не написал по очень простой причине: использовать Су-2 для «поддержки танковых лавин и воздушных десантов» было невозможно!
