Он вскочил, почувствовав острую потребность мерить шагами комнату, но сдержался и сел на место, боясь, что Лаура воспримет это — и не без основания — как проявление нервозности.
— Но ты недавно признался, Адам, что и двадцати четырех часов за последние десять лет не посвятил поддержанию этого самого «положения».
Адам с укором посмотрел на нее.
— То, что я делаю, и то, что чувствую, не обязательно совпадают. Я хочу сказать...
Лаура направилась к двери, ведущей в ее кабинет.
— Мне кажется, я знаю, что ты хочешь сказать, Адам.
— Да подожди ты, Лаура, — воззвал он, видя, что она уже открывает дверь.
— В чем дело, Адам?
Он подлетел к ней.
— Я хочу сказать, что мне надоело прикидываться серьезным. То есть мое положение действительно обязывает быть серьезным.
— Но может, для этого прежде всего надо относиться к себе серьезнее? В конце концов, недаром говорят: «Яблоко от яблони...»
* * *
Джессика наблюдала за своим внуком и испытывала смешанное чувство беспокойства, изумления и удовлетворения.
— Ты можешь хоть секунду постоять на месте, Адам? Ты сотрешь ковер.
Адам глянул под ноги.
— Но ковра же нет.
— И то слава Богу. Я уж усомнилась, видишь ли ты что-нибудь дальше своего носа. Это один из симптомов.
Адам вдруг остановился как вкопанный, с недоумением вперившись в бабушку.
— Какой симптом?
Глаза у Джессики заблестели.
— Так себя чувствуют, когда влюблены. Вот помню, когда ваш дедушка и я...
— Да... при чем тут любовь? — оборвал ее Адам, вдруг почувствовав, как жмет воротник рубашки, хотя это, безусловно, было плодом его воображения, потому что рубашка была расстегнута. — Ты все придумываешь, — добавил он, бросая на бабушку взгляд, полный отчаяния.
— Лично мне, — все так же оживленно гнула свое Джессика, — перемены в тебе весьма симпатичны.
— Какие еще перемены? — чуть не рявкнул Адам.
— Да как же — нежность, чувствительность, какая-то целомудренность, я бы даже сказала, очаровательное мальчишество, — весело перечисляла Джессика, к явному неудовольствию Адама. — Я не говорю, что этого в тебе раньше не было, однако любовь выявляет все это с большей силой.
— Но... но это, наконец, смешно. Я ни капли не изменился.
— Все так говорят. Нужно какое-то время, чтобы дошло...
Ладони у Адама снова стали влажными. Он сунул руки в карманы.
— Когда появляется настоящая девушка, — весело продолжала Джессика, — тут уж, как ни пытайся, ничего не скроешь.
Адаму казалось, что бабушка видит, как струйки пота бегут у него по спине, хотя он стоял к ней лицом.
