Губительная ложь | страница 79

Он прокрутил изображение до нижней границы. Внизу на фотографии была помещена надпись, сделанная жирными красными буквами: «ТЫ СЕГОДНЯ НАКОРМИЛ СВОЕГО РАБА?»

Судя по величине темно-коричневых пятен запекшейся крови, эта блондинка была в плену уже довольно долго. Но вид у нее еще был возбуждающий. Похоже, у ее хозяина было чувство юмора.

«Это мой творческий подход к делу», — подумал Руди.

Его глаза блестели. Он уселся поудобнее и включил стереосистему, подготовившись к тому, чтобы снова увидеть такие знакомые милые лица. Каждое из них выражало какие-то определенные, присущее только этому человеку чувства. Во многом это походило на ту маленькую мисс Прошу Прощения, которая заигрывала с ним. Она заставила его выйти из метро, а сама исчезла. Он терпеть не может, когда его дразнят попусту. Фотографии были все же не такими откровенными. На них не был запечатлен волнующий момент победы, но они несли в себе некий заряд, некую искру. Именно это ему сейчас и требовалось. Это были его фотографии. Фотографии его рабов, которых уже не существовало, но которых он не забудет никогда.

Это будет еще одна темная ночь воспоминаний.

В северном Бостоне улыбались уличные продавцы итальянского мороженого. А в южном Бостоне на улицах резвились дети, купаясь в фонтанах холодной воды, бьющей из включенных пожарных шлангов. Палаты отделения «скорой помощи» были переполнены пациентами, получившими тепловой удар. Шла вторая неделя июля, и жители города уже утомились от этой изнуряющей жары. Город был похож на огромную духовку, в которой жарится свиная вырезка. Всем хотелось узнать, когда же наступит конец их мучениям.

Пейтон намного лучше переносила жару, чем большинство жителей Новой Англии. Во время учебы на первом курсе Национального университета Флориды она жила в общежитии в комнате без кондиционера. Июльская жара в Бостоне, даже если говорить о нынешнем июле, не шла ни в какое сравнение с жарой, которая бывает в Таллахасси в конце августа и в начале сентября. Но эта невероятная жара все-таки подействовала на нее. Она страдала от нее скорее морально, чем физически, без конца представляя себе, как чувствовала бы себя, будучи на девятом месяце беременности. Наверное, она бы задыхалась и обливалась потом.

Она уже пережила потерю ребенка, но время от времени возвращалась мыслью к тому, «что могло бы быть, если бы…» Первым толчком, всколыхнувшим эти воспоминания, стало сообщение на ее компьютере — напоминание о том, что на шестнадцатой неделе ей необходимо сделать УЗИ. Сегодняшний палящий зной снова совершенно неожиданно заставил ее вспомнить об этом. Наверное, оттого что, как только Пейтон убедилась в своей беременности, она стала больше всего бояться знойного лета — роды должны были произойти в конце августа.