Газета "Своими Именами" №18 от 03.05.2011 | страница 34



Почему же все эти русофобские шавки так любят слово «независимость» и так боятся слов об «американской оккупации»? Потому лишь, что «независимость» звучит красивее, чем «оккупация».

Но вам, постсоветские дебилы, не обидно, что вам обещали одно, а принесли другое? Обещали собственное государство, а принесли колониальную администрацию и колониальный оккупационный корпус?

Когда Вам говорят, что лучше голод, нищета, дикость, отсталое производство – но свои, чем сытость, зажиточность, цивилизация, современное производство – но принесенные из России, – логика уже странна.

Но поймите, что все эти голод, нищета, дикость не свои даже! Нет у вас независимости и никогда не было, вы просто окраина чужой заокеанской колониальной империи, которая доит вас беспощадно и жестоко.

Как всем нам хорошо известно из курса советской ещё школы, в «Рассуждении о твердости и жидкости тел» великий русский гений Ломоносов пишет: «Все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому». Если уровень жизни по сравнению с временами российского владычества упал в несколько раз – значит, новая колониальная администрация сняла в несколько раз больше пенок, чем прежняя.

Вазген АВАГЯН

ОТДЕЛ РАЗНЫХ ДЕЛ

ВЕЧНАЯ ТЕБЕ ПАМЯТЬ, МИЛИЦИЯ!

Объективности ради следует признать, что если вождь твиттерюгенда и сделал что-то разумное, то это переименование милиции в полицию. Я писал, что не могу согласиться с этим («СИ», №10, 2011 г.), и писал это в память той милиции, которой быстро не стало после 1991 года. Давайте вспомним о ней, о милиции СССР: я вспомню свои эпизоды из жизни (которые не раз уже вспоминал), а у вас будут поводы вспомнить свои эпизоды.

Начну с пары общих слов о советской милиции. Милиционеры служили всему народу, а не деньгам или начальству, и даже по их внешнему виду это было сразу заметно. К примеру, увидеть милиционера даже с оружием самозащиты – с пистолетом было очень трудно, поскольку, даже патрулируя, они были безоружны, редко кто-то один из патруля мог иметь пистолет. Они служили народу, и эта служба их и защищала – при появлении милиционера все безобразия прекращались и милиция занималась разбором происшествия и составлением протокола. А милиционера с оружием нападения – с дубинкой – мы не могли себе представить даже в страшном сне. Мы же не на Западе – это там люди скоты и позволяют себя бить. А мы свободные советские люди – кто посмел бы нас бить?! Что интересно, в 1966 году, одновременно с выходом Указа об усилении борьбы с хулиганством, дубинки были поставлены на вооружение милиции и, тем не менее, я никогда их не видел у советского милиционера.