- Что? - Эрик приподнял конец. - Я не слышу.
- Я сказала, что ты меня задушишь. - Тина вырвала у него полотенце.
- Прости. - Эрик улыбнулся с виноватым видом.
Но на Тину это не произвело никакого впечатления. Бросив на него недовольный взгляд, она обмотала голову полотенцем, наподобие тюрбана. Схватив с вешалки другое полотенце, Эрик стал вытирать ее тело. Но Тина отпрянула, сказав с ошеломившей его резкостью:
- Я сама вытрусь. Не трогай меня.
Не замечая, как на коврик с него стекает вода, Эрик уставился на Тину. Жгучая боль при мысли, что он больше ей не нужен, пронзила его.
- Ты серьезно? - спросил он. - И ты это говоришь после того, как мы вместе провели несколько прекрасных часов?
- Именно поэтому, - ответила Тина. - Я знаю, к чему приведет это вытирание, и не уверена, что переживу еще раз что-нибудь подобное.
- Я тебя утомил, да? - Эрик улыбнулся.
Ему вновь стало не просто хорошо, а потрясающе хорошо. И еще он захотел есть.
- Да, утомил, - призналась Тина, искоса бросив на него сияющий взгляд.
- Я тоже устал, - сказал Эрик и засмеялся. - К тому же я опять хочу есть.
- И я. - Бросив полотенце в плетеную корзинку, она вышла из ванной.
- Чем бы нам перекусить? - спросил Эрик, тоже бросив свое полотенце и следуя за Тиной. - Там не осталось еще цыпленка?
- Немного белого мяса, - рассеянно ответила Тина, натягивая стеганый халат. - Может быть, хватит на пару бутербродов. - Она сунула ноги в пушистые тапочки и подошла к туалетному столику, чтобы причесаться.
- У тебя есть салат и помидоры? - спросил Эрик, влезая в джинсы.
- Кажется, есть. - Тина, нахмурясь, разглядывала себя в зеркале. - Мне надо высушить волосы феном, - пробурчала она, пытаясь щеткой расчесать длинные мокрые пряди.
Натянув рубашку и сунув босые ноги в ботинки, Эрик направился в кухню.
- Пока ты сушишь волосы, я сделаю бутерброды. - Насвистывая, легкой походкой он удалился. - Тебя это устраивает?
- Конечно, - крикнула она ему вслед. - Если уж наедаться после полуночи, я ни перед чем не остановлюсь.
Ни перед чем не остановлюсь. Эти ее слова вертелись у Эрика в голове, пока он готовил бутерброды. Он вспомнил песню с такими же словами и, тихонько напевая, намазал маслом четыре куска хлеба, а сверху положил толстый слой майонеза.
- Не остановлюсь. Не остановлюсь, - уставившись в пространство, пел Эрик, забыв про бутерброды.
Да, она не остановилась, размышлял он, держа в одной руке помидор, а в другой - нож, она отдалась, сама того желая, не ставя никаких условий, вся и с радостью подчинившись ему.
