— Как не понять, товарищ начальник. Все будет в порядке.
— Давай исполняй. Там у дежурного по станции сидит уполномоченный ГПУ, доложи ему, что я с документами подойду минут через двадцать.
— Есть — козырнул Гуляев и побежал выполнять приказание.
Земцов кивнул коменданту поезда, и они пошли к его вагону. Здесь у ступенек тамбура стояла кучка солдат, сопровождавших состав, и что-то оживленно обсуждала. При виде начальства они побросали цигарки и подтянулись поправляя обмундирование.
Силин подозвал одного из них:
— Сильченко, собирай всех своих, найдешь на перроне комвзвода милиции Гуляева и поступай в его полное распоряжение. Порядок знаешь, и смотри в оба…
— А когда будем выгружать вагоны. товарищ комендант? — спросил Сильченко.
— В свое время узнаешь, а сейчас ступай.
Солдаты собрались и быстро покинули вагон. Силин пригласил Земцова к столу, прибавил свет в лампе «летучая мышь», пошарил руками по карманам и достал связку ключей. Выбрав один из них Силин вставил его в замок металлического ящика, стоящего на полу и с усилием повернул два раза. Замок нехотя подчинился ключу, и комендант с облегчением поднял крышку ящика, Силин вытащил из нес пухлую папку, и развязал на ней матерчатые тесемки и подал папку Земцову:
— Вот тут все бумаги. Списки повагонно, анкетные данные на всех ссыльных с членами семей, за что ссылаются и все прочее. Есть отметки о степени активности сопротивления коллективизации.
— Опасная контора и уголовники есть? — спросил Земцов, забирая бумаги.
— Нет, такие в других местах. Кто по лагерям, а кто и в сырой земельке закопай. А эти, что в вагонах, так мужики зажиточные. Многие из них за советскую в гражданскую воевали. Землю, видишь ли. им обещали. Вцепились в эту землицу зубами, хребет свой на ней ломали, хозяйством обросли, подразжирели. В колхозы идти не хотят. Народ, глядя на них сомнение выражает, мелется, а линия партии на сплошную коллективизацию тормозится. Вообщем тут все правильно, уберем кулаков и подкулачников, в деревнях вверх возьмет беднота, а уж она-то в колхозы потянется. А эти пусть север осваивают, лес попилят. Поймут, как перечить генеральной линии партии.
Силин хотел еще дальше излагать свои мысли, но Земцов прервал его:
— Больные есть?
— Есть, но все ходячие. В эшелоне фельдшер из ссыльных оказался, так он в дороге многих подлечивал. Двоих но дороге похоронили, там, в списке отмечено.
— Ладно — Земцов поднялся и сунул пайку за отворот шинели. — Пойду к дежурному по станции, а ты тут проверь охрану. Выгружать будем скорей всего рано утром.
