— А узнать никак нельзя?
Имминг поморщился:
— Практически никак.
— А если попробовать?
— Это будет почти невозможно в данных временных рамках. И незаконно. И, вероятно, опасно.
— Смотритель Таак хочет знать, что ему предстоит. У тебя нет никаких подсказок для него?
Старший техник Имминг слегка поклонился Фассину.
— Боюсь, что нет, молодой хозяин. Жаль, что не могу вам сказать ничего иного.
Верпич повернулся к Фассину.
— Похоже, мы ничем не сможем вам помочь, наблюдатель Таак. Мне очень жаль.
* * *
— Ну и чей же он был? — спросила Айлен, стараясь говорить потише. Она посмотрела на темные очертания в вышине. — Кому принадлежал?
Они проскочили в огромную неровную трещину в левом борту корабля, пролетев между двумя сильно искривленными ребрами жесткости, и увидели над собой небо в рамке скрученных опор — часть обшивки, которую те когда-то удерживали, семь тысячелетий назад разлетелась в молекулы и атомы. Сал провел флаер под четырехсотметровой — и невредимой — передней частью корпуса (постепенно набирая высоту и оставляя внизу искалеченные, покореженные полы и сорванные переборки) туда, где они могли видеть лишь тонкую полоску фиолетового звездного неба и чувствовать себя в безопасности от действий корабля (предположительно запредельцев), который атаковал все, что движется (или недавно двигалось) на поверхности.
Сал посадил флаер в небольшую выемку на относительно ровной площадке из почерневшего, слегка шероховатого материала за остатками того, что прежде, видимо, было переборкой. Остальная носовая часть корабля в пятидесяти метрах впереди была заблокирована висячей грудой искореженного переливчатого материала. Салуус подумал вслух, а нельзя ли пробить эту груду с лета, но его отговорили.
Сигнал связи (даже тот, искаженный, с помехами, что они принимали немного раньше) оборвался, стоило оказаться внутри упавшего корабля. Странное дело, если учесть, что аппаратура была способна принимать сигнал сквозь толщу породы в десятки километров. Воздух внутри этой огромной железной пещеры был холоден и не имел запаха. Они знали, что находятся в замкнутом пространстве, а потому их слегка беспокоило отсутствие эха от собственных голосов, звучавших здесь до странности глухо. Внутренние и ходовые огни флаера образовали в море темноты пятно света — настолько крошечное, что от одного этого делалось не по себе.
— До сих пор не утихают споры, чей это корабль, — сказал Салуус. Он тоже говорил тихо и тоже смотрел вверх, на ряды небольших выступов в потолке, изгибавшемся дугой на высоте трехсот метров и еле видном в свете огней флаера. — Армейские гробовщики, делавшие тут зачистку, решили, что это корабль сцеври, но если и так, он, видимо, был реквизирован или захвачен. Считается, что команда здесь была — всякой твари по паре, хотя больше всего плавунов, обитателей водных миров. Возможно, первоначально это был эрилейтский корабль, как ни странно. Но это боевая машина, сомнений нет.
