Андрей задумался, пытаясь выстроить линию разговора со Сталиным. Было боязно. А ну как, вождь рассердится всерьeз и упечeт его в какую-нибудь "шаражку", запретив освобождение до окончания боевых действий. Вполне может... И есть за что...
Но и Сашка, оказывается, успел отличиться. Во время испытаний электронного варианта "Шилки" устроился на месте наводчика огневой машины. И едва не получил осколок авиабомбы, пропоровший корпус самоходки в двадцати сантиметрах от него.
Так, что процедура торжественной выдачи "звиздюлей" его тоже не минует. Хотя до неe ещe, по крайней мере, одна пересадка и много часов пути.
Андрей прикрыл глаза и стал медленно проваливаться в сон.
11 августа 1941 года Северная Польша
- Товарищ майор, проснитесь. - Тормошил за плечо комбата один из бойцов.
С трудом выбираясь из липкого марева сна, Иван приоткрыл глаза, пытаясь понять, что происходит.
- Что случилось Нечаев? - спросил он, отчаянно зевая.
- Вы просили через три часа разбудить. - Ответил боец.
Всe правильно. Просил. Вот и разбудили. Вставать не хочется, но нужно. Отчаянно потягиваясь так, что захрустели все суставы, Иван отогнал остатки сна, бодро подскочил на ноги. Нельзя показывать бойцам, что ты устал, что тебе нужно отдохнуть, что спать хочется так, что порой засыпаешь на ходу. Быть командиром - это не только право указывать, кому и что делать. Это ещe и ответственность за тех, кому отдаешь приказы. А они смотрят на тебя и делают выводы. Если командир бодр и уверен в себе, значит не всe ещe потеряно, пусть и окружены они со всех сторон вражескими солдатами.
Хотя немцы стараются не соваться в глубь леса, предоставляя эту "почeтную обязанность" полякам. А те не слишком усердствуют, убедившись в первые дни, что окружeнные русские части представляют собой очень опасного врага. Сдаваться никто не торопиться. Вернее все желающие уже сдались. И больше дураков нет! Лучше погибнуть в бою, чем от пыток развлекающейся шляхты.
Немцы передали "присмотр" за пленными красноармейцами новоявленным союзникам, резонно рассудив, что пусть уж русские ненавидят и стреляют поляков, чем их самих. И не прогадали. Созданные из националистического крыла Армии Крайовой охранные части, по примеру немецких зондеркоманд, проявили себя такой потрясающей жестокостью, что от них мгновенно открестились все, даже собственное командование.
Как показывали пленные поляки, некоторых из них даже расстреляли по приказу немецкого командования, но дело уже было сделано.
