Златовласка намек поняла, спрыгнула с колен казначея и под завистливые взгляды Траньки со смехом увлекла его в отдельный кабинет, вплотную примыкавший к залу, в котором шла игра.
— Варгул, — хмуро сказал Иван, как только за игривой парочкой закрылась дверь, — тебе не кажется, что операция «Му-му» накрылась медным тазом?
— Без всяких «кажется». Я в этом уверен. Чтобы глава такого ордена магией не владел? Бред! Опять же как без магии он умудрился вызвать Черного Эльфа? Чепуха какая-то.
— Все верно, чушь собачья.
— Чушь, — кивнул герой. — Я когда давал посыл, честно говоря, готовился к ответному удару. Ну, думаю, сейчас начнется магическая махня, а он… Да что там говорить!
— Как тогда Черный Эльф сумел принять его облик?
— Не знаю.
— Плохо. Так, надо собираться восвояси. Думаю, нам здесь делать больше него.
— Как нечего? А казначей? Ты что, шеф, разве можно такой шанс упускать? Он же у нас практически в руках, а через него и вся казна Шуахра.
— А мне вот кажется, что надо уходить, — с сомнением пробормотал Иван.
— Шеф, да у нас же уже все готово!
— А, ладно! Действуйте, — махнул рукой император.
— Марчелло, шеф дает добро, — обрадовался Варгул. — Тащи сюда всех этих доходяг, пусть начинают.
Вампир метнулся в глубь борделя и вскоре вернулся с кучей стряпчих, нотариусов и художников с мольбертами под мышками. Они пристроились около стены кабинета, где развлекался министр финансов с Златовлаской. Художники разложили мольберты, стряпчим Олби и Долби подтащили маленькие столики и стульчики, за которые они тут же уселись, разложив на столиках письменные принадлежности, после чего работники кисти и пера расковыряли в стене для себя по дырочке и приступили к работе. Художники замешали краски и, приложив глаза к отверстиям, начали делать зарисовки. Стряпчие к дырочкам прильнули ушами и быстро строчили по бумагам, фиксируя каждый вдох и выдох министра и его пассии, а нотариусы тут же визировали эти бумаги своей подписью и ставили печати. Видел бы Иван, как это выглядело изнутри того самого кабинета. Украшенная гобеленами, на которых были изображены сцены охоты, стена преобразилась. Вот у коня вдруг появилось человеческое ухо, вот у собаки под хвостом зачем-то появился третий глаз…
— Теперь он с потрохами наш, — радостно сказал Варгул, изучая вылетающие из-под пера стряпчих листы. — Молодец Златовласка, знает, оторва, чем нашего брата зацепить. Ты посмотри, этот дурачок уже по королю прошелся. Очень даже приятственно.
