Она действительно появилась в парке — и вечером, и утром. Угнаться за ней непросто — я не стайер, и вообще предпочитаю ходить. Но она не давала спуску — только если пробежать за ней и не отстать, можно было потом поговорить. А мне хотелось поговорить. Но всякий раз забывал про платок, как назло. Попробовал, по старой памяти, записать на ладони подсказку — так даже не посмотрел на ладонь.
— Ну что, Брюс, решили? — поинтересовалась она утром. Столько бежала — и почти не запыхалась! Мне стало завидно.
— Я занимался баскетболом, — признался я. — Кроме шахмат. Шахматами всё равно буду заниматься.
«Хочется вам или нет», хотелось добавить.
— А фехтование? У вас отличная реакция. Хотите попробовать?
— Почему бы и нет?
Она нахмурилась.
— Брюс, при мне, пожалуйста, так не говорите. Не делайте мне одолжение!
— Хорошо, — я протянул ей руку. — Извините.
— Принимается, — она легонько пожала руку. — Вы мало двигаетесь, я же вижу.
— Вы заботитесь о моём здоровье?
Она вынула из кармана платок. Тот самый или в точности такой же. Улыбнулась, подошла вплотную.
— Брюс, я же вижу, что нравлюсь вам, это правда?
— Да, — признаться было нелегко.
— И вы мне нравитесь. А мои избранники не будут лентяями, которые к середине жизни заплывут жиром по самые уши, — она вытерла платком пот у меня со лба и вложила платок мне в ладонь. — Будете фехтовать? Отвечайте честно.
— Посмотрим, что у меня получится, — она вновь метнула в меня колючий взгляд и я ответил коротко. — Да.
— Вот и хорошо. Всё, отдых закончен, побежали дальше!
Брюс, парк «Иероглиф», 10 сентября 2009 года, 10:00
Соседи по блоку появились тридцать первого августа. Та ещё компания — один был длинным, светловолосым и мрачным на вид — представился Полем, и второй — жизнерадостный, коренастый, рыжеволосый и круглолицый, с выдающимся носом — римлянин, похоже. Его звали Жан. Жан Леттье.
— О, да тут уже есть хозяин! — он энергично пожал мне руку. — Скажите, сеньор, на каком коврике мне позволено будет спать?
— Достал, Жан, — Поль ткнул его локтем в бок. — Идиотские шутки.
— Ты ж сам сказал, что я идиот. Какие ещё шутки я должен говорить?
Поль рассмеялся и сразу стал другим человеком.
— Брюс Деверо, — представился я. — Рад знакомству.
Поль оказался Полем Вернье, его отец работал в министерстве внутренних дел. Жан сказал только, что его родители настолько знамениты, что даже намекать будет дурным тоном. Когда они узнали, что в предках у меня были ювелиры, то стали относиться с заведомо большим уважением.
