- Попробую теперь выйти, - Петр Никитович стал одеваться. - Если нет никого, то дай Бог пути, а уж если сторожат меня, то не миновать их рук, пойду навстречу врагам.
- Нет, Петя, надо не так! - запротестовала Луша - Выйду я вначале, осмотрюсь хорошенько... вроде по своим, бабьим делам - до магазина дойду, улицу высмотрю... Петр Никитович согласно кивнул головою. Луша собралась мигом.
- Ты вот что, Луша, - попросил Петр Никитович, - сходика на базар, прикупи грибочков, страсть, как захотелось покушать грибочков.
У Луши заныло сердце: хоть и обыкновенная просьба, а вроде как перед концом муж захотел грибочков откушать. Даже подумала, что последний раз она здесь, на земле, ухаживает за мужем.
Торговка засуетилась перед Лушей:
- Вот, самые лучшие, последние, сама б поела, да нужда заставила.
Луша набрала целую корзинку грибов. Поспешила обратно. У самого дома чуть ли не столкнулась с тем же сотрудником НКВД, который делал вид, что читает газету. С деланным равнодушием он отвернулся и сделал вид, что он оказался тут случайно. Но Лушу как будто толкнуло: ведь сейчас, именно сейчас этот наблюдатель должен обернуться. Вот взглянуть бы ему в глаза! И точно - человек этот оборотился. С застывшего лица на Лушу уставились серые, бесцветные глаза, полыхавшие ненавистью. Взгляд невольно леденил душу, казалось, сама смерть смотрит на Лушу, хотя мужчина выглядел обыкновенно, Луша даже хотела сказать ему что-нибудь доброе, может, по-бабьи пристыдить его за такое недостойное занятие, как слежка за невинным человеком, но пустота взгляда остановила ее; Луша поняла, что для подобного случая любые слова бесполезны: эти-то знают, что делают, они не устрашатся, они, может быть, уже приняли решение...
Решила обойти весь квартал, чтобы найти пути отступления. И уже подходя к своему забору, придумала план спасения мужа - через пролом в заборе. Отодрала несколько досок, приставила их незаметно. Бедное, любящее сердце! Не знало еще оно коварства врагов: то, что ей приходилось делать впервые, уже было ими предусмотрено до тонкостей, уже таилась засада, уже из окон наблюдали за нею. А Луша, наивно полагая, что она перехитрила врагов, с трудом - ходила на последнем месяце - пролезла сквозь проделанную дыру и заторопилась к дому. Не успела переступить порог, как в дверь грохнули:
- Откройте!
- Петя, за твоею душою! - только и выдохнула Луша. Корзинка выпала из руки, грибы покатились по полу. Петр Никитович сильно побледнел:
