- А? Всё рассказал? – никак не мог угомониться он.
В первые секунды я растерялся, но затем понял, что случилось. Мать была здесь, в школе, и теперь этому парню должно достаться от родителей. Классный руководитель рассказал моей матери, с кем обычно у меня бывают стычки. У учителей всегда есть лишние глаза и уши – ты можешь подраться в кабинете, когда нет никого из взрослых, или за углом школы при тех же обстоятельствах, но они всегда будут в курсе всех событий. Теперь классный руководитель обязан вызвать родителей хулигана в школу – таков уж порядок, тем более, когда в школу самолично приходит мама «обиженного».
- Иди на хрен. Я не звал её.
- Ну конечно. Мои родители сами вызвались в школу. Урод…
Последнее слово получилось особенно гневно и вдобавок к нему облачко отвесило мне подзатыльник. Я стиснул зубы. Гнев вскипел моментально, но завязать очередную драку означало дать маме пригласительный билет в школу в виде новых синяков. И отцовская улыбка возникла перед глазами при одной только мысли о свежих синяках…
- О! Да ты злишься.
То ли это был вопрос, то ли глумливый восторг…
- Отвали, - руки уже тряслись от злости, дышал я сбивчиво.
- А то что? Маме расскажешь?
…и ещё один подзатыльник, на сей раз последний.
Не в силах сдержать праведный гнев, я встал и нанёс один единственный удар. Костяшка среднего пальца рассекла нижнюю губу. Она тут же надулась и приняла какой-то лиловый оттенок. По его подбородку обильно стекала кровь прямо на его любимую клетчатую рубашку, на кулаке чуть заметные следы – задев зуб, я разодрал себе кожу. Рана не была серьёзной, но задиру отправили в медпункт, а затем и домой. Я считал, что на этом всё и закончится, но в конце учебного дня меня встретили друзья «облачка» и отвели за любимый угол школы «поговорить». Поговорили по душам – множественные ушибы, ссадины и два выбитых зуба – всё моё. Интересно, но следов от удара в челюсть не осталось, так что мать не узнала, что из-за её упрямства, а скорее даже глупости (прости, родная), её сыну досталось по полной программе.
Боль в голове немного приутихла, стена с её приятной прохладой забрала в себя некоторую её часть. Вокруг не было слышно ни звука, кроме этой звенящей тишины. Сколько времени прошло, пока я вспоминал былое? Пять минут? Двадцать? Час? «Нет. Не так много, иначе бы меня давно нашли». Я провёл языком по двум искусственным зубам. Вот оно – неприятное напоминание о школьных годах и «друзьях». Я вставил эти зубы в 21 год, после армии, когда устроился на работу и получил первые кровные.