Крюгер помассировал лобные доли и вновь включился в процесс осмысления фактов. С нездоровой настойчивостью донимал депешами Шеф Охраны. Депеши были выдержаны в отменно безапелляционном духе и сообщали об одном и том же факте: за время истекшей трети оборота на многих Пунктах Управления Звездными Потоками в Секторе были замечены два индивида. Оба индивида опознаны. Однако, способ их проникновения на территорию Пунктов выявить не удалось. Оба индивида злостным и решительным образом вмешивались в работу Управляющих Устройств. Действия охраны были безупречны, но, увы, безрезультатны.
Итак, на пульт Крюгеру поступали одна за другой депеши. И в каждой вновь пришедшей сообщался новый факт злостного вторжения двух преступников на очередной Пункт Управления в очередной звездной системе. Причем время вторжения было одним и тем же. Крюгер смотрел на большую стереокарту Сектора и сосредоточенно насвистывал свою любимую Расслабляющую Последовательность.
— Не может такого быть, — убеждал себя Крюгер, — одни и те же индивиды в одно и тоже время — невозможно. Хотя с другой стороны… Однако согласно общеизвестной теории… Да нет! Ерунда все это. Ясно одно — мой великий План Окраснения завалили так, что уж и не выправишь.
Крюгер задумчиво покачался в своем седадле. Что-то этом деле было такое, что мог уловить лишь он, Крюгер. Что-то подсказывало ему, что это не крах, не катастрофа, а шанс. Только не спешить.
А Шеф Охраны уже требовал от Крюгера санкции на арест обоих преступников, а заодно и чрезвычайных полномочий себе и своему Первому Помощнику, с которым, как было известно Крюгеру, он состоял в дальних родственных связях.
Крюгер с неким эстетическим садизмом отправил Шефу Охраны предписание, что поскольку ваша информация логически противоречива, то будьте любезны, не сочтите за труд и поработайте головой. Перепроверьте факты еще раз. Канцелярия, между тем, выясняет ситуацию по своим каналам.
Как раз в это время очнулся от тяжкого забытья под сенью Белого Разумного Дерева похмельный Лукреций. События прошедшей ночи не оставили в его памяти никаких следов. Нужно было как-то поправить физиологическое состояние.
Лукреций прошествовал к бару. Звонко щелкнул клапан испускателя, и Кеша торопливо всосал блюм — низкотемпературную содовую, прекрасный радонистый напиток. Затем неожиданно последовали второй и третий. Приступать к прямым обязанностям не хотелось, и Лукреций в обнимку с четвертым, на этот раз с пропиленовым, вполне ликерным блюмом вновь уютно расположился под сенью Дерева, дабы не спеша посмаковать утреннюю прочуханку.
