— Для волшебника надлежащей обувью являются остроконечные туфли или добротные прочные башмаки, — нравоучительно поднял палец Чудакулли. — А если у вас на ногах что-то странное, значит, вы во что-то вляпались.
— Это манная каша, — попытался возразить декан, — она такая мягкая, идешь, как пружинишь…
Чудакулли тяжело задышал.
— Когда ваша обувь сама собой меняется… — прорычал он.
— Это значит, что в нашу жизнь пришло волшебство? — закончил главный философ.
— Ха-ха, очень смешно, главный философ! — одобрил декан.
— Не знаю точно, что происходит, — произнес Чудакулли низким спокойным голосом, — но если вы все немедленно не заткнетесь, вас ждут большие неприятности.
Он пошарил в карманах, после нескольких неудачных попыток вытащил карманный чудометр и воздел его высоко над головой. В Университете всегда имел место довольно высокий фоновый уровень магии, но сейчас стрелка замерла на отметке «все в порядке». А потом вдруг закачалась, как метроном.
Чудакулли поднял чудометр еще выше, чтобы его видели все.
— Что это такое? — спросил он.
— Такт четыре четверти? — неуверенно предположил декан.
— Музыка — это вам не волшебство! — воскликнул Чудакулли. — Не сходите с ума! Музыка — это бренчание, стучание и…
Он вдруг замолчал.
— Никто не хочет мне ничего рассказать? — подозрительно осведомился он.
Волшебники нервно переминались с ноги на ногу в своих замшевых ботинках.
— Ну, — наконец осмелился главный философ, — на самом деле вчера вечером… я, то есть мы… проходили мимо «Залатанного Барабана» и…
— Мы просто гуляли, — перебил его профессор современного руносложения. — А честным гулякам позволяется заглядывать в лицензированные заведения, торгующие спиртными напитками. В любой час дня или ночи. Есть даже такой закон.
— И откуда же вы гуляли? — спросил Чудакулли.
— Из «Виноградной Горсти».
— Но это же буквально за углом.
— Да, но мы… немного притомились, вот и…
— Хорошо, хорошо, — произнес Чудакулли голосом человека, который знает, что если осторожно потянуть за нить дальше, то можно размотать весь клубок. — Библиотекарь тоже был с вами?
— О да.
— Продолжай.
— Ну, и там была эта музыка…
— Такая бренчащая, — вставил главный философ.
— А какой ритм… — вспомнил декан.
— Она была…
— …Такая…
— …В некотором роде…
— …Ну, такая, что проникает под кожу и пускает там пузырики, — закончил декан. — Кстати, ни у кого нет черной краски? Я просто обыскался.
— Под кожу, — пробормотал Чудакулли и почесал подбородок. — Ничего себе. Понятненько… Стало быть, это опять просочилось, да? Влияние Извне и все такое прочее… А вы помните, что случилось, когда господин Хонг открыл на месте старого храма на Дагонской улице рыбный ресторан? А эти движущиеся картинки — что, забыли? Я, кстати, с самого начала выступал против
