– Это не платок, это…
Чамди не уверен, что Сумди нужно знать правду. Нет, Сумди, конечно, парень надежный, просто не хочется говорить об этом, пока тряпка не выведет к отцу. Но и врать тоже не хочется.
– Мне его миссис Садык дала, воспитательница из приюта. На память. Он принесет мне удачу.
– Все-таки ты с приветом. Какая удача в Бомбее? – пожимает плечами Сумди. – Ну, вообще-то завтра она бы нам пригодилась. Тогда бы мы отсюда смылись. Так что ты носи. Все теперь от тебя зависит. Ладно, давай спать.
Он поворачивается к Чамди спиной.
Поднимается ветер, он дует все сильнее и сильнее, и у Чамди не получается заснуть. Может, ветер хочет что-то ему сказать? Может, он говорит, что Чамди уже десять лет и пора бы перестать верить в полицейских тигров и лошадей из бугенвиллей.
Висячие сады – ведь это искалеченные деревья. Они наверняка вопят от боли, когда из них животных делают.
Чамди поднимается, оглядывается по сторонам. Две кокосовые пальмы на автобусной остановке качаются от ветра, распуская листья, будто сломанный зонтик.
Какая странная ночь! Чудесная поездка на лошадях. Даже луна сияла ярче обычного. А теперь вот небо почему-то рассердилось.
К утру небо становится еще мрачнее. Двери булочной уже открыты. Чамди лежит на тротуаре. Отсюда ему видна комната на втором этаже. Там сидит женщина с розовым покрывалом на волосах и маленькой книжечкой в руке. Наверное, молится, просит защитить ее от мужа.
У Чамди болит спина. Он еще не привык спать на камне. Но дело не только в спине. Одна мысль не давала ему спать всю ночь, и вот теперь он окончательно понял: сегодня он станет вором. Может, все-таки удастся найти другой выход? Ведь должен же он быть?
Рядом встает, потягиваясь, Сумди.
– Пойдешь еду искать? – спрашивает Чамди.
– Нет, – бурчит тот. – Есть дела поважнее.
– Какие?
– Крысиный яд нужен.
– Зачем?
Сумди не отвечает. «Зачем ему крысиный яд? – недоумевает Чамди. – Ну отравит одну крысу, даже десяток, и что? Город кишит крысами. Ладно, пусть делает что хочет. В конце концов, это его деньги». У Чамди есть свои, но лучше бы их пока не тратить.
Чамди смотрит на проезжающие мимо такси, на закрытые окна домов. Наверное, их ночью закрыли из-за сильного ветра. Некоторые жильцы выглядывают на улицу. Один, в белой майке, скребет под мышками. У другого губы ярко-красные, – видно, бетель жевал с утра пораньше. Чамди не нравится бетелевый сок: потом весь рот перепачкан.
– Можно я с тобой пойду? – спрашивает он Сумди.
