В 1944 году президент Рузвельт начал кампанию по переизбранию на четвертый срок, и ему не хотелось оттолкнуть какую-либо из значительных групп избирателей – будь то евреи, итальянцы, ирландцы или поляки. Хотя ни сербы, ни хорваты по отдельности не представляли сколько-нибудь значимой группы, и те и другие стояли за рузвельтовский принцип решения национального вопроса. Похоже, Рузвельт уверовал в то, что Югославия не имеет шансов на существование как федеративное государство и что сербам и хорватам следует идти дальше порознь. Рузвельт не разделял энтузиазма Черчилля относительно Тито и в декабре 1943 года заявил, что Штаты будут и дальше оказывать поддержку королю Петру. Для подтверждения своей позиции он подарил Югославскому королевскому воздушному флоту четыре американских самолета. Рузвельту хотелось избавить мир от колоний, будь то Британская Индия или Французский Индокитай, и этот подход, очевидно, определил его взгляд на Югославию. Биограф Фитцроя Маклина предполагает, что Донован и его покровитель из госдепартамента Роберт Мерфи, будучи американцами ирландского происхождения, а значит, врагами Британской империи, считали, что англичане добиваются контроля над Грецией и Югославия нужна им для того, чтобы обезопасить путь к Суэцу и Индии. Далее он продолжает:
Проблема заключалась в том, что в Америке ответственные за принятие решений лица в то время совершенно не беспокоились по поводу того, что Россия приберет к рукам Восточную Европу. Главной их целью была Британская империя, которой они вознамерились помешать еще больше упрочить свои позиции после войны. К планам Америки по послевоенному переустройству всегда примешивались скрытые экономические интересы, и не случайно, что важные фигуры корпоративной структуры США являлись также ключевыми фигурами, определявшими принятие решений во внешней политике. Не будет преувеличением сказать, что корпоративная Америка определяла ход войны – в том числе в лице деятелей типа Донована и финансиста Джона Макклоя[294].
Это точка зрения биографа Маклина, и вовсе не обязательно – его самого. Как бы то ни было, послужной список Маклина после войны показывает, что он был самым ярым апологетом имперской роли Британии и одним из самых горячих сторонников Идена во время Суэцкого кризиса 1956 года.
По мере того, как коммунисты приближались к захвату власти в Югославии, для миллионов христиан церковь стала единственным способом сохранения свободы мысли и чувства национальной принадлежности. Хорватская католическая церковь имела на своем счету более чем тысячелетние связи с Римом и тем самым со многими миллионами единоверцев во всем мире. Сербская православная церковь, основанная святым Саввой в XIII столетии, воплощала его лозунг: «Сербов спасет только единство!». После битвы на Косовом поле в 1389 году и в течение нескольких столетий османского ига она была голосом и направляющей силой сербского народа. Хотя образованная Саввой церковь была формально независима от Константинополя, она хранила с последним, а также с церквами России, Украины, Румынии и Болгарии литургическое и доктринальное единство. Как для сербов, так и для хорватов вера была одновременно выражением национальной принадлежности и средством связи с международным христианским сообществом. Тем не менее в 1944 году сербская православная церковь столкнулась с испытаниями и опасностями, куда более грозными, чем хорватская католическая.
