Семеркет занял позицию у двери таверны, нетерпеливо ожидая появления брата.
Потом, пожевав ноготь большого пальца, он снова вошел в «Бивень слона» и обнаружил, что к строителям гробниц присоединились двое других мужчин, сидевших спиной к Семеркету, так что он не мог рассмотреть их в полумраке, как следует. Он видел только, что один из них одет в прекрасные льняные одежды знатного человека, в то время как второй носит грязное тряпье.
К этому времени таверна заполнилась крикливыми фиванцами, которые поняли такой шум, что невозможно было расслышать, о чем говорят эти четверо.
Семеркета вдруг похлопали по плечу, и он резко обернулся. Это был его брат, неодобрительно поджавший губы.
— Мне следовало бы догадаться, что я найду тебя здесь, — громко проговорил Ненри, чтобы перекричать шум. — А я думал, ты сказал, что будешь ждать у дерева. Почему ты так закутался, Кетти?
Семеркет жестом попросил его замолчать и повел Ненри в дальний угол комнаты.
— Говори тише, — прошептал он на ухо брату. — Я кое-кого выслеживаю.
— Кого? — широко раскрыв глаза, прошептал в ответ браг.
Семеркет толкнул его к колонне, чтобы лучше видеть деревенского писца и десятника.
— Вон тех, в дальнем углу. Того большого зовут Панеб, а второго — Неферхотеп.
Ненри вгляделся в полумрак.
— Нет, — категорически сказал он, — их зовут не так.
Чиновник заморгал, услышав столь уверенное заявление.
— Если ты и вправду собираешься их преследовать, — продолжал Ненри, — думаю, ты должен знать, кто они такие. Тот, большой — его зовут Хапи, а маленький сутулый называет себя Паноуком.
Семеркет изумленно разинул рот. Потом закрыл его и сглотнул.
— Что?!
— Я часто вижу их в доме градоначальника Пасера. Они — зодчие.
Ненри самодовольно повернулся к Семеркету, но служанка, проходившая мимо с масляной лампой, на короткий миг осветила дознавателя, выхватив его лицо из мрака таверны, и выражение лица Ненри из самодовольного стало встревоженным.
— Кетти! Ты болен? Что случилось? Ты так исхудал!
Семеркет нетерпеливо покачал головой, отмахнувшись от участливых вопросов брата:
— Что ты о них знаешь?
— Дай подумать. Впервые увидел большого парня, Хапи, в тот самый день, когда мы выяснили, что наша жрица мертва. Он появился в личных покоях градоправителя рано поутру, с ног до головы покрытый известняковой пылью. Помню, как мне было за него неловко. Ты не думаешь, что, являясь к градоначальнику, человек должен одеться соответственным образом?
Всякий раз, когда Ненри начинал обсуждать, для какого случая какой наряд подходит, Семеркет начинал чувствовать себя так, словно его медленно топили в илистом Ниле.
