Вин зашел в кабинет, сел за мраморный стол и окинул взглядом свой офис. У него было два компьютера, телефон на шесть линий, пара бронзовых ламп. Кресло из кроваво-красной кожи. Ковер цвета клена с узором «птичий глаз». Шторы черного, красного и кремового цветов.
Положив кольцо между одной из ламп и системным телефоном, он отвернулся прочь от своих дел, вернувшись к созерцанию города.
Будь моей женой, Девина.
– Я переоделась в кое-что более удобное, – Вин взглянул через плечо, получая полный обзор своей женщины, которая сейчас завернулась в прозрачно-черную сорочку.
Он развернулся в кресле.
– Заметно.
Когда она направилась к нему, её грудь покачивалась под тонкой тканью, и он почувствовал, как возбуждается. Ему всегда нравилась её грудь. Когда она заявила, что хочет вставить имплантаты, он быстро забраковал эту идею. Она была идеальна.
– Мне правда жаль, что меня не было здесь, когда ты хотел меня, – сказала она, снимая прозрачную накидку, опустившись перед ним на колени. – На самом деле жаль.
Вин поднял руку и пробежал большим пальцем по её чувственной нижней губе.
– Что случилось с твоей помадой?
– Я умыла лицо в ванной.
– Тогда почему осталась подводка?
– Я нанесла её заново, – её голос был льстивым. – У меня был с собой телефон. И ты сказал, что запланирована поздняя встреча.
– Да, сказал.
а положила руки на его бедра и наклонилась ближе, её грудь выпала из лифа её платья. Господи, она превосходно пахла.
– Прости, – простонала она, целуя его шею, вцепившись ногтями в его бедра. – Позволь мне загладить вину.
Девина коснулась губами кожи и лизнула.
Голова Вина откинулась назад, и он наблюдал за ней из-под опущенных век. Она была ходячей фантазией любого мужчина. И принадлежала ему.
Так почему же он не мог выплюнуть эти гребаные слова?
– Вин… пожалуйста, не злись на меня, – прошептала она.
– Я не злюсь.
– Ты хмуришься.
– Разве? – а когда он, собственно, вообще улыбался? – Ну, давай посмотрим, чем ты можешь поднять мне настроение.
Девины наклонила голову, словно она ждала именно такого приглашения. Она проворно развязала его галстук, расстегнула воротник и пуговицы на рубашке. Процеловывая дорожку к его паху, она расстегнула ремень, вытащила низ рубашки, царапая ногтями и зубами его кожу.
Она знала, что он предпочитал «пожестче», и ничего не имела против.
Когда она высвободила его эрекцию, Вин отбросил волосы с её лица, прекрасно зная, что, вероятно, не он один наслаждался её действиями: обе настольных лампы были включены, и значит любой, кто задержался в своем офисе в небоскребах напротив и имел при себе бинокль, получит первоклассное шоу.
