Эти слова заставили ее спуститься на землю. Его голос чуть изменился, сейчас он был шерифом, которому положено знать, если кто-то в его округе занимается колдовством.
— По нескольким причинам, мне кажется. Я живу одна, в лесу, редко езжу в город, никуда не хожу. Меня прозвали колдуньей еще в четвертом классе.
— В четвертом классе? Интересно. — Он облокотился на шкаф, внимательно следя за ее лицом. — Может, он насмотрелся фильмов про ведьм?
Она вскинула брови и промолчала.
— Значит, вы не колдуете и не танцуете голой при луне?
— Я не ведьма, не колдунья, — просто ответила она. — Я никогда этим не занималась, а голой потанцевать могу, если очень захочется.
— Ну рассказывайте! — Взгляд его потеплел, он подошел поближе. — Позовите меня в партнеры, когда надумаете это делать.
— Обязательно.
Их глаза встретились, и каким-то шестым чувством она поняла, что ей не надо больше осторожничать.
— Вы проголодались? — Он коснулся пальцем ее руки.
— Нет.
— Значит, печенье и тушенка могут подождать?
— Конечно, могут.
Он взял у нее из рук полотенце и отставил кастрюлю подальше.
— Ты ляжешь со мной в постель, Лайла Джонс?
Да.
Лайла зажгла лампу в своей спальне и уменьшила огонек. Из-за грозы и сильного дождя в комнате было темно, как ночью, лишь изредка ее освещали яркие вспышки молний. Казалось, Джексон полностью заполнил собой комнату, его плечи отбрасывали на стену огромную тень. Его аура, видимая даже в тусклом свете масляной лампы, снова пульсировала красным цветом, что означало страсть и чувственность.
Он стал расстегивать рубашку, а она тем временем сняла с кровати покрывало, аккуратно расправила одеяло и взбила подушки. Кровать показалась ей крохотной, хотя и была двуспальной. Для него она точно маловата. Возможно, ей придется поменять ее на большую, хотя Лайла не знала, надолго ли она им понадобится. Беда с ее ясновидением заключалась в том, что Лайла видела факты, а не обстоятельства. Она знала лишь, что Джексон станет ее любовником и ее любовью, но не имела ни малейшего понятия, полюбит ли он ее, останутся ли они вместе, или все ограничится сегодняшней встречей.
— Ты, кажется, нервничаешь? — Несмотря на сильное желание, которое уже трудно было скрыть, его голос прозвучал удивительно спокойно. Он уже расстегнул рубашку, но не снял ее, а стоял и внимательно смотрел на Лайлу, следя за каждым ее движением.
— Да, немного, — призналась она.
— Если ты не хочешь, просто скажи, я пойму.
Нет, я хочу этого, поэтому и нервничаю. — Глядя ему в глаза, она расстегнула шорты, сбросила их на пол и стала расстегивать блузку. — Мне никто так… не нравился. Я по натуре очень осторожная, но… — она покачала головой, — с тобой я не хочу осторожничать.
