Когда Маше исполнилось два с половиной года, я уговорила маму уйти на пенсию и вышла на работу. Мама с отцом жили в центре города, и я каждое утро перед работой отводила дочку к ним, а вечером забирала ее домой. Маша росла почти постоянно с взрослыми людьми, слушала взрослые речи, смотрела взрослое телевидение, за исключением передачи «Спокойной ночи, малыши». Она называла ее «Спокочи ночи», и, когда раздавалась песенка «Спят усталые игрушки», вместо радостной встречи с любимыми героями «мультиков» начинала плакать и говорить: «Я спать хочу, я есть хочу!» Почему-то мультфильмы ей не очень нравились. Мне они, например, нравились гораздо больше, чем ей. Еще она очень не любила и боялась клоунов. Видя по телевизору моего любимого Вячеслава Полунина, она начинала громко рыдать и просить выключить телевизор. Зато ей нравился любимый мною с детства фильм «Двенадцатая ночь». Она даже свою первую куклу назвала Оливия, в честь героини этого фильма.
С моей мамой Маша начала познавать мир во дворе на улице Батюшкова, на рынке и на даче, куда они вместе исправно ходили. Взрослое окружение сыграло свою отрицательную роль в жизни моей дочки. Например, Маша прислушивалась ко всем моим страхам относительно ее самостоятельности и не могла сразу освоиться в бабушкином дворе. Там она впервые познакомилась со своей сверстницей и будущей подружкой, Саней Поповой. Саню воспитывали по системе Порфирия Иванова, включавшей хорошую физическую подготовку и закаливание с помощью обливаний холодной водой, а также прогулок босиком по снегу с самых младых лет. Саня, претерпевающая эту суровую школу закаливания и воспитания, еще не умея самостоятельно передвигаться, уже с большим упорством и скоростью ходила по двору, держась за свою коляску и толкая ее перед собой. Маша выходила во двор, держась за бабушкину руку, и к огромному удовольствию пожилых соседок, сидящих на лавочке у подъезда, и обозревающих все происходящее во дворе, говорила: «Бабуска, пееведи меня чеез паеб’ик, пожалуйста». Думаю, что благодаря маме моя изнеженная Маша приобрела некоторую самостоятельность. И, конечно, только благодаря маме она полюбила дачу, деревню и работу с землей. Мама научила Машу копать грядки, сажать растения, полоть и поливать, в общем, всему, что знает и любит она сама. Конечно, в этом сыграли свою роль и гены. Машины дедушки и бабушка по отцовской линии — коренные вологодские крестьяне. Ее отец также вырос и долгое время жил в деревне. Он, в течение всего своего городского бытия, тоскует об отцовском доме и земле, и мне ни разу за всю нашу совместную жизнь не удалось уговорить его съездить летом, отдохнуть где-нибудь на юге или за границей. Взрослая Маша тоже предпочитает проводить летние дни в деревне.
