— И чего ему от нас надобно? — спрашивала любопытная Прямислава.
— Известно что, — рассуждал воевода Вукол Божилович, который и принес это известие в княжий терем. — В Баварии уж лет двадцать война, вот тамошние князья и пытаются оттягать ее себе. Подмоги будет просить. То на Баварию рот разевает, то на Каринтию, то на Лотарингию. А силенок-то не хватает, ну и ищет, где бы занять.
Названия этих земель дочери Ярослава знали, да и каково положение дел там, тоже примерно представляли. Около года назад старшая дружина с князем во главе весьма настойчиво обсуждала возможный брак овдовевшего короля Германии Генриха Третьего, по прозвищу Черный, с одной из княжьих дочерей. По порядку старшинства он, конечно, назначался Елисаве, и она весьма живо расспрашивала купцов, ездивших в Германию, что им известно о нем как о человеке. Но Генрих, в конце концов, предпочел посвататься к Агнессе де Пуатье, дочери герцога Аквитании Гильома Пятого. Поэтому оскорбленная в лучших чувствах Елисава теперь только насмешливо и презрительно поджимала губы: очень ей нужны эти немецкие герцоги!
— А свататься не будет? — улыбаясь, спросила не такая гордая Предслава и оправила свою гладкую русую косу.
— Если вместе воевать хочет, то и посватается, никуда не денется! — смеялся один из братьев, семнадцатилетний Святослав. Он уже три года ходил в походы (под руководством своего кормильца Заремысла Некрутича) и говорил с уверенностью бывалого воина. — Вот если ляхов задумал воевать, то зря старается: мы теперь с Казимиром родня!
— Ой, тебе бы все воевать! — простонала Прямислава. — Дурак ты, Святша!
— Молчи, малявка! — Святослав, разом растеряв свою взрослую важность, хотел было залепить ей подзатыльник, но Прямислава увернулась, села за большой ларь и завопила, точно ее убивают. Две старшие сестры зажали уши.
— Ну, не грустите, может, и свататься тоже будет! — утешил ее другой брат, четырнадцатилетний Всеволод, отцовский любимец. — Говорят же, что сам хозяин с послами едет.
— Вот, Севушка добрый! — обиженно протянула Прямислава, выбираясь из-за ларя и оправляя помятые ленты. — А что, герцог — это больше короля или меньше?
— Будешь, будешь королевой! — утешила ее боярыня Саломея. — Не терпится!
— А то! — подтвердила Предслава. — Простые девки в пятнадцать лет замужем, давно детей растят, а мы сидим тут, женихов перебираем, как горох в решете.
— Ждем, пока к нам архангел Гавриил прилетит! — хмыкнула Прямислава, но боярыня, сделав страшные глаза, приложила палец к губам и предостерегающе кивнула в угол, где за жемчужным пологом висела византийская икона Божьей Матери.
