Автобус остановился на красный свет, и водитель встал с места, подошел к ней:
— Билет ваш забыл взять.
— Это я в последний момент замешкалась, — сказала она. Отыскала в кармане билет, подала. — Когда прибываем в Нью-Йорк?
— В пять пятнадцать, — ответил он. — Так что позавтракаете не спеша. Билет в один конец?
— Да, обратно поездом, — неизвестно отчего поделилась она; а может быть, оттого, что глубокой ночью люди, вместе запертые в тюрьме — например, в автобусе, — невольно становятся теплее и разговорчивей.
— А я и обратно автобусом, — сказал он, и оба засмеялись, только ей было больно из-за распухшей щеки. Потом он отправился на свое далекое место в голове автобуса, а она покойно устроилась в кресле. Начинало действовать снотворное; пульс боли отодвинулся, смешался с шумом мотора, но ни разу не сбился с ритма, как и сердце, — а оно стучало в ночи все громче. Она откинула голову, поджала ноги, аккуратно прикрыв их юбкой, и уснула, не попрощалась с городом.
Раз она открыла глаза — автобус почти бесшумно стремился сквозь тьму. В зубе пульсировала боль, и Клара, утомленно смирясь, прислонилась щекой к прохладной спинке кресла. В автобусе горела лишь тонкая цепочка лампочек под потолком. Далеко впереди она различила других пассажиров; и совсем уже далеко, как в телескопе, крошечную фигурку водителя, сидевшего за рулем прямо и, кажется, бодро. И она вновь погрузилась в призрачный сон.
Потом автобус стал, и она проснулась — так резко оборвалось бесшумное стремление сквозь тьму; даже боль вернулась не сразу. Люди пробирались вдоль прохода, а водитель, обернувшись, объявил:
— Стоянка пятнадцать минут.
Бодрствовало в ней только зрение, и она поднялась и пошла, не замечая шагов. Они стояли возле ночного ресторана, одиноко освещавшего пустынную дорогу. Внутри было тепло, шумно, людно. Она увидела место в конце стойки и села; и опять незаметно уснула; кто-то подсел, тронул за руку. Она подняла мутный взгляд, а он спросил:
— Путешествуем в дальние страны?
— Да, — сказала она.
Он в синем костюме и, кажется, высок; перед глазами у нее туман, точнее не разглядишь.
— Хотите кофе? — спросил он.
Она кивнула, и он указал на чашку, дымящуюся рядом на стойке.
— Пейте скорее.
Она тихонько отпила; чашку не поднимала, а сама наклонилась и отпила. Незнакомец что-то рассказывал:
— Еще дальше, за Самарканд, — там волна бьет о берег, как колокол.
— Отправляемся, — объявил водитель, и она принялась торопливо глотать — наберется сил и вернется в автобус.
