Наступила неловкая пауза.
– Куннилингус делать умеешь? – неожиданно для самой себя спросила она.
– Что?!
– Что, что! Оральный секс, говорю!
– Кто, я?! – Коленька не то удивился, не то испугался.
– Конечно, ты! Я-то все умею! – Таня Лопатко быстро села, развернулась и опустилась горячей и мокрой промежностью на лицо маменькиного сынка – будто в седло вскочила. Сигарета смялась и выпала из чувственного рта. Она быстро задвигалась взад-вперед, как несущийся к желанному финишу жокей.
– Пр-р-ш! Ты-ыш! – Поверженный солдат возмущенно издавал какие-то звуки и пытался увернуться, но деваться ему было некуда: белеющие в темноте холодные ноги следователя Лопатко фиксировали голову в нужном положении.
– Давай, работай, ты свое получил, теперь я хочу! – приговаривала Татьяна, ускоряя темп движений. То ли маменькиному сынку некуда было деваться, то ли он легко поддавался убеждению, то ли вошел во вкус, но Коленька пустил в ход язык, изображая глубокий поцелуй, самый необычный в своей молодой жизни.
На этот раз схватка продолжалась подольше и закончилась полной победой над фрустрацией: Таня застонала, еще сильнее сжала Коленькины щеки и обессиленно упала рядом с ним. Холодные ступни коснулись горячего лица.
– Пусти, пусти, – судорожно задергался Вышинец, выпутываясь из Таниных ног. – Мне надо в ванную!
Он бегом прошлепал по полу, полилась вода, раздалось отчаянное фырканье, будто в ванной обычной тиходонской квартиры резвился молодой кит. Кит шумно отплевывался и ругался.
Таня легла на подушку и расслабленно вытянулась. Она была удовлетворена. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Включила лампу на тумбочке, закурила. Тень от движущейся руки напоминала поднимающего шею динозавра.
Вернулся возбужденный Коленька. Он трогал мокрое лицо и опасливо нюхал руку.
– Что за дела?! Зачем ты это сделала?! – Он был возмущен, но не знал, как себя теперь вести.
Таня выпустила дым, пожала плечами.
– Обычный секс.
– Ни фига себе, «обычный»! Что тут обычного? – спрашивал он неуверенно, выдавая слабую осведомленность в вопросе.
– Запомни, один партнер должен удовлетворить другого. Если думаешь только о себе – иди в сортир и мастурбируй!
Коленька немного успокоился и лег в постель.
– О чем ты хотел меня спросить? – Таня протянула ему сигаретную пачку. Коленька кончиками пальцев вытянул сигарету за фильтр, понюхал пальцы. Он часто дышал.
– О чем, о чем… Ты что, со всеми так делаешь?
Таня сунула руку под подушку, трусики снова лежали там. Волшебные трусики. Она совсем не помнила, как снимала их. Они, наверное, сами слетают, когда надо, и прячутся в укромное место.
