— Это первое свидетельство в твою пользу, — оживился начальник штаба. — Но всего одно против сотни!
— Дело не в этом, — сказал Быков, — я мог бы все оставить, как есть, но у меня срочное и важное дело. Я уже говорил, насколько все это запутано.
— Это можно поправить. Скажите номер части, назовите фамилию командира полка и пока посидите здесь — мы все выясним.
— Именно того же хотел от меня немецкий штаб — номер части, фамилии командиров... Вы говорите, что каждая наша ошибка влечет за собой кровь наших людей. Я уже допустил несколько ошибок и повторять их не хочу и не могу. Номер части — не моя тайна, она принадлежит государству и не может сообщаться даже родным.
— Тогда придется посидеть...
— Жаль, у меня срочное дело.
Начальник штаба пожал плечами — разговор становился бессмысленным. Быков подумал, что может сослаться на Олю. А вдруг эти люди не те, за кого себя выдают? Да и кто поверит девочке? Он уже встал, чтобы идти, но вдруг вспомнил о своих конвоирах, как о последней возможности внести ясность в запутанный вопрос.
— Позвольте, у меня же есть свидетели...
— Немцы, — подхватил его фразу начальник штаба. — Знаю, конечно. Но ведь, если немцы и подтвердят большую часть вашей истории, то в наших глазах она едва ли станет достоверной... Кто поручится, что это не фокусы немецкой контрразведки? Впрочем, попробовать можно, сейчас мы их вытащим.
В ожидании, пока приведут конвоиров, Быкову дали закурить, и он почти опьянел от папиросы. Первым привели Эриха — он так и ходил в рваных носках с торчащими наружу пятками и пальцами. Монах фыркнул и зажал рот рукой, чтобы не расхохотаться. Эрих жмурился от света и переступал с ноги на ногу.
— Знаешь этого человека? — указал начальник штаба на Быкова.
— Знаю, знаю, — закивал Эрих.
— Кто он?
— Русский, поступил на немецкую службу. Разве мы иначе стали бы с ним разговаривать?
— Выходит, в лесу у вас мирная беседа была? А почему у него твои документы?
— Документы я передал случайно с папиросной бумагой, когда закуривали, — с готовностью разъяснил Эрих. — В лесу мы повздорили малость...
— А какого пленного вы конвоировали на станцию?
— Пленного? — побледнел Эрих. — Нашего пленного разбомбило. День искали, два искали — и никаких следов.
— А этот не похож на вашего?
Эрих энергично замахал головой.
Начальник штаба поморщился и коротко приказал:
— Увести.
Вошел Ганс. На лице — рыжая щетина, в ней — соломинки и крошки. Ганс в точности повторил то же самое, что сказал Эрих.
