Годовой цикл подготовки космической туристки благополучно шел к завершению, и Принцессе осталось лишь пройти краткий курс выживания.
Как известно, русский посадочный модуль отличается от американского шаттла не только большей надежностью, но и определенной непредсказуемостью. Американский шаттл, подчиняясь умным компьютерам и бывалым пилотам, всегда приземляется на комфортабельный бетон родного аэродрома.
Русский же посадочный модуль, подчиняясь лишь законам тяготения да теории случайных чисел, иногда меняет расчетную траекторию и падает куда хочет — в пустыню, в тайгу, в океан…
Так что курс выживания — неотъемлемая часть тренировочного периода, тем более обязательная для космического туриста.
Вертолет, инструктор, десантирование… Трое суток в океане на спасательном плотике оказались для Принцессы, привыкшей к долгим круизам на отцовской яхте, забавным аттракционом.
Пустыня тоже не удивила — когда имеешь все, так легко отказаться на время от самого необходимого.
А вот заснеженная тайга показала норов.
Увы, Принцессе так и не удалось испытать ни волнительных перегрузок при взлете, ни полета в невесомости, ни опьяняющего адреналиновым выбросом приземления…
Катастрофа вертолета Центра подготовки космических туристов где-то в дебрях сибирской тайги вызвала небывалый ажиотаж.
Информационное цунами выбросило на всеобщее обозрение фотографию Принцессы в скафандре.
Солнцезащитное забрало еще не было опущено.
Закованная в космические латы, Принцесса казалась еще прекрасней, еще несчастней, еще более не от мира сего.
Информационные страсти разгорались не хуже лесного пожара.
Множились, множились и множились с пометкой «срочно» сенсационные факты, свидетельствующие о трагическом конце Кукольной принцессы.
Аварийный маяк с борта разбившегося вертолета слал пульсирующий сигнал о бедствии, и международная спутниковая армада четко фиксировала координаты вынужденной посадки.
Фрагмент географической карты Восточной Сибири с предполагаемым местом крушения злосчастного вертолета превратился в главную новостную картинку.
Но погодные условия, неблагоприятные для спасательных работ, не давали возможности облететь территорию заповедника, над которым случилось трагическое происшествие.
А других путей, кроме воздушного, в этой таежной, непроходимой буреломной глухомани не имелось.
Но эта метеорологическая неопределенность оставляла пусть робкую, пусть зыбкую, почти невероятную, почти нереальную надежду на то, что кто-то уцелел в авиакатастрофе, кто-то выжил. Ведь сколько чудесных и необъяснимых спасений было и еще будет…
