Роман «Отечество» написан рукой талантливого художника, страстного патриота. Такую книгу мог написать только человек, сам прошедший школу суровых испытаний войны, сражавшийся бок о бок с героями, о которых он рассказал. К достоинствам романа следует отнести колоритный, образный язык. Легенда о Млечном Пути сильнее подчеркивает невысказанную любовь Чон Ок к Тхэ Ха. Тревожная ночь на партизанской базе. Где-то рядом враг. И вдруг старый партизан Хён Ман залюбовался беспечной белкой.
Можно привести десятки примеров, когда автор умело прибегает к описанию природы родной Кореи, чтобы сильнее, контрастнее передать настроение своих героев.
…Партизаны и мирные жители с трудом продираются через чащу и колючие заросли. Казалось, что в этой глухомани еще никогда не ступала нога человека, но и здесь печать войны. «У края тропинки склонился к земле перебитый пополам ствол березки. Вниз стекала смола, удивительно напоминая слезы. Вот и березу поранило…»
Роман «Отечество» знакомит нас с одной из героических страниц истории братского народа, с ее людьми, горячими и мужественными патриотами своей родины. В то же время этот роман — страстный призыв к миру, к тому, чтобы никогда больше не полыхал военный пожар на корейской земле.
Т. Семушкин
Измотанные тяжелыми боями, части Народной армии откатывались с рубежей на реке Нактонган все дальше и дальше на север.
Шоссе Ковон — Хамхын было забито отступавшими войсками. И только один человек не спеша продвигался против течения. Погруженный в свои думы, он, казалось, не замечал никого и ничего вокруг. Все — и солдаты, и мирные жители — устремлялись на север, и только он один шагал на юг. Его провожали косыми, подозрительными взглядами.
На окраине Ковона возле моста дорогу ему преградил часовой.
— Куда?
Человек остановился и посмотрел на часового. Маскировочный плащ солдата в нескольких местах порван. Наверное, он совсем недавно тоже был там, в самом пекле боев.
— В город…
— Нельзя! — отрезал часовой и жестом приказал вернуться.
— Мне необходимо…
— Сказано, нельзя!
— У меня там дело…
— Нельзя! Город эвакуируется. Поворачивайте! — часовой слегка подтолкнул неизвестного автоматом. Но тот не двинулся с места и только внимательно посмотрел вдаль.
Ковон горел. Языки пламени, вырываясь из клубов черного дыма, полыхали над домами. Ветер гнал дым и пепел над городом. Мутный солнечный диск, похожий на голову подсолнечника, еле проглядывал сквозь застилавшую небо пелену. Словно огромные стога сена, пылали здания универмага и школы.
