— Вас было девятнадцать, — медленно проговорил я.
— Девятнадцать, — глухо повторил Киннэрд. — Да. Остальным не повезло.
Я промолчал. Пристально всматриваясь в лица очнувшихся, я надеялся найти среди них то, которое так хотел видеть, понимая, однако, что сразу могу его и не узнать, — ожоги, обморожение и истощение, скорее всего, сильно изменили его. Осмотрев всех пристально, я убедился, что никогда не видел этих людей прежде.
Я приблизился к первому из троих оставшихся и приподнял скрывавшее его одеяло — лицо мне было незнакомо.
— В чем дело? Что вам надо? — в замешательстве спросил меня Джолли.
Ничего ему не отвечая, я опустил одеяло и двинулся дальше вдоль лежащих полукругом людей, взиравших на меня с явным удивлением. Лицо второго спящего также оказалось мне незнакомым. Подойдя к третьему, я ощутил, как у меня пересохло во рту, а сердце застучало медленно и тяжело; после недолгого колебания я резко нагнулся и поднял одеяло. Укрывавшийся под ним человек с забинтованным лицом, сломанным носом и густой белокурой бородой был мне неизвестен. Осторожно укрыв его снова, я выпрямился.
Тем временем Роулингс уже затопил печку.
— Мы сможем нагреть здесь воздух почти до нуля, — сообщил я доктору Джолли. — Топлива у нас предостаточно. Мы принесли с собой пищу, спиртное и большую аптечку. Займитесь всем этим с Киннэрдом прямо сейчас — через пару минут я приду вам на помощь. Лейтенант, тот ровный лед, что попался нам в самом конце, — это была полынья? Замерзшее разводье?
— Ничем другим это и быть не могло, — Хансен внимательно смотрел на меня с каким-то странным выражением на лице. — Этим парням не одолеть и сотни ярдов, что уж говорить о четырех или пяти милях. А капитан сказал — они вот-вот пойдут на погружение. А что, может, подгоним «Дельфин» прямо к черному входу?
— А они найдут полынью, я имею в виду — без эхоледомера?
— Нет ничего проще. Я беру рацию, отмеряю две сотни ярдов на север, посылаю сигнал пеленга, затем отсчитываю две сотни ярдов на юг, опять даю пеленг — и они определят нужное место с точностью до ярда. Взяв двести ярдов в сторону от любой из указанных точек, «Дельфин» окажется аккурат в середине полыньи.
— Но подо льдом. Хорошо бы узнать, какова его толщина здесь. К западу отсюда есть открытое разводье, доктор Джолли. Когда оно образовалось?
— С месяц назад. А может, недель пять тому — точно трудно сказать.
— Какой там толщины лед? — спросил я Хансена.
— Футов пять, а то и все шесть. Сломать его, может, и не удастся, тогда капитан с удовольствием пустит в ход торпеду.
