Генри подал кофе в салон. О'Брейн позаботился о виски и вине. Когда все перешли туда, зеленые плюшевые занавески на всех окнах были плотно задернуты.
Посидев немного, доктор Молине отставил свой стакан, поднялся, потянулся и прикрыл весьма нескромный зевок.
— Прошу прощения, завтра трудный день. В моем возрасте человек должен высыпаться как следует.
— Трудный день? — переспросила Марика. — В это невозможно поверить, доктор.
— И тем не менее. Вся наша аптека была погружена лишь вчера в Огдене. Ее нужно тщательно проверить до прибытия в форт.
Марика улыбнулась.
— Почему вы спешите, доктор. Разве нельзя сделать это по прибытии на место?
Молине внимательно посмотрел на Марику и повернулся к полковнику.
— Полагаю, что скрывать истину не только бессмысленно, но и оскорбительно для взрослых людей. Сейчас все, кто находится в этом поезде, отрезаны от остального мира и останутся в таком положении, пока мы не прибудем в форт, где истина все равно обнаружится.
Клермонт устало поднял руку, чтобы остановить этот многословный поток.
— Понимаю вас, доктор. Пожалуй, тайну можно раскрыть. — Он помолчал, поочередно всматриваясь в лица сидящих в салоне людей. — Доктор Молине вовсе не военный врач. Он никогда им не был. Он ведущий специалист по особо опасным инфекционным заболеваниям. А солдаты в этом поезде должны сменить тех людей, которые умерли в форте Гумбольдт.
Голос Марики упал до шепота, когда она спросила:
— А как они умерли?
— Я хотел бы, мисс Ферчайлд, чтобы мне не нужно было отвечать на этот вопрос. Или на другой, например, — почему наш поезд идет так быстро? Почему спешит доктор Молине?… — Полковник вздохнул и сказал: — В форте Гумбольдт эпидемия холеры.
По реакции присутствующих легко было понять, кто уже знал об этом — губернатор, Молине и О'Брейн никак не выразили своего удивления. Пирс лишь слегка нахмурился, у Дикина сузились глаза, но в остальном они остались совершенно спокойными. Зато Пибоди и Марика были испуганы.
Первой заговорила девушка:
— А мой отец? Отец?!
— Я вас понимаю, дитя мое. — Губернатор подсел к ней и обнял за плечи. — Я хотел вас избавить от всего этого, но подумал, что если ваш отец заболел, вы бы захотели…
Пибоди неожиданно выскочил из кресла, в котором сидел, и закричал с изумлением и яростью, удивившей всех:
— Да как вы смели! Губернатор Ферчайлд, как вы могли подвергать свою племянницу такому риску?! Я не нахожу слов!… Я настаиваю на немедленном возвращении в Риз-Сити и… если…
