Гитлер так убедительно изничтожал в своих выступлениях евреев и марксистов, что руководитель агитационного отдела 4-й Баварской группировки рейхсвера предложил ему стать политработником. После окончания курсов, в июле 1919 года, его назначили офицером по пропаганде (это должность в роте, причем внештатная, а не чин, и занимать ее могли как солдаты, так и офицеры) в 41-й пехотный полк в Мюнхене. Гитлер вспоминал в 1921 году: «В этом полку, а также и в других частях я часто читал доклады о безумии красной кровавой диктатуры и с радостью отмечал, что из этих солдат... создается первый отряд моих единомышленников». Командование отметило Гитлера как «отличного и темпераментного оратора, умеющего завладеть вниманием аудитории». Один из сослуживцев, Лоренц Франк, свидетельствовал: «Гитлер — прирожденный народный трибун, который своим фанатизмом и близостью к народу... может побудить аудиторию внимательно слушать и размышлять». По воспоминаниям других, Гитлер уже тогда умел доводить слушателей «до состояния восторга».
В 1942 году, обращаясь к выпускникам военных училищ, Гитлер добрым словом помянул свой опыт 1919 года и связал его с идеями социал-дарвинизма: «Когда в 1918 году поникли знамена, возросла моя вера. И не только вера, но и протест против капитуляции перед, казалось бы, неминуемой судьбой. В отличие от многих других я был убежден, что на этом не может закончиться история германского народа, если только сам народ не захочет полностью отказаться от своего будущего. И тогда я вновь начал по мере моих сил и возможностей бороться, поскольку верил, что только борьба может побудить в немецком народе победоносное движение, которое когда-нибудь вновь возвысит его... Чрезвычайно глубокая мысль одного из величайших военных философов заключается в том, что борьба, а следовательно, и война является матерью всех вещей... Во всей вселенной царит один только вечный отбор, в ходе которого сильнейший в конечном счете приобретает право на жизнь, а слабейший гибнет. Одни утверждают, что природа жестока и немилосердна, но другие понимают, что природа всего лишь повинуется железному закону логики... Тот, кто, исходя из своих ощущений или мировоззрения, пытается восстать против этого закона, устраняет этим не закон, а самого себя. История доказывает, что целые народы становятся слабыми. Они не устранили закон, а сами бесследно исчезли... Необходимо, чтобы этой мыслью овладели в первую очередь те, кто перед лицом всемогущего творца мира выходит на суд, где решается вопрос о силе и слабости людей... Эта борьба... приведет в конце концов к непрекращающемуся отбору... лучших и более стойких. Поэтому мы видим в этой борьбе элемент построения основ жизни человечества и всего живого».
