— Просто у меня такое чувство, будто это совершенно незнакомый мне человек. Странно, правда? Мы же прожили вместе двенадцать лет. Но он мне нравится. А тебе?
— Мне тоже, — ответила Беатриса.
У нее тоже было чувство, что она встретила незнакомого человека, и так же, как Элеонора, она не могла себе представить, кто бы это мог быть, если не Патрик?
— Разве Патрик никогда не улыбался?
— Очень редко. Он был серьезный ребенок.
— Когда Брет улыбается, мне хочется плакать.
— Бог с тобой, Элеонора! Почему?
— Не притворяйся, что не понимаешь.
Да, Беатриса понимала — как будто понимала.
— Он тебе не объяснил, почему не писал все эти годы? — спросила Элеонора.
— Нет. У нас не было возможности для откровенного разговора.
— Я думала, что ты его спросила, пока вы осматривали конюшню.
— Нет. Он был весь поглощен лошадьми.
— Как, по-твоему, почему он не хотел нас знать все эти годы?
— Может быть, мы ему, как говорила няня, «обрыдли». Да, собственно, это не более удивительно, чем то, что он убежал от нас. Видно, он просто не мог оставаться в Лачете.
— Наверное, это так. Но он был добрый мальчик. И он всех нас любил. Даже если ему не хотелось возвращаться сюда, почему бы ему не известить нас, что с ним все в порядке?
Поскольку Беатриса сама никак не могла найти ответ на этот вопрос, она помолчала.
— Наверное, решение вернуться далось ему нелегко, — сказала Элеонора. — Вечером у него было такое усталое, прямо-таки мертвое лицо. Оно у него и так-то не очень живое. Если его повесить на стенку, все бы думали, что это маска.
Беатриса достаточно хорошо знала Элеонору, чтобы понять, что скрывалось за ее словами.
— Ты думаешь, он может скрыться опять?
— Нет, я убеждена, что он никуда не денется.
— Считаешь, что он вернулся навсегда?
— Уверена.
Но Брет, стоя в темноте перед открытым окном, вовсе не был в этом уверен. Все оптимистические предсказания Лодинга сбылись, но что же дальше?
Сколько времени понадобится Саймону, чтобы окончательно его разоблачить? И если даже Саймону это не удастся, каково ему будет жить, ежесекундно ожидая подвоха? Сколько он выдержит?
Собственно говоря, когда он согласился на эту аферу, он отдавал себе отчет, что все будет именно так. Но он как-то не пытался заглянуть дальше первого дня. В глубине души он не верил, что его примут в семействе Эшби. Но вот его приняли, и у него было такое чувство, точно он залез на горную вершину и не знает, как оттуда слезть. Душа его ликовала, но в глубине ее шевелились сомнения.
