Но все равно железный дождь
Вдолбил нам: "Делать нечего."
Как много было фонарей
И дудочек, и лампочек!
Да и прожектор на горе
Какой-то хмырь со зла включил.
И что же делать нам теперь?
Неужто пить глотками ром?
Уже открыта настежь дверь
Огромной нашей камеры.
И кто уйдет за горизонт,
Кто в глубь земли зароется -
А кто раскроет пестрый зонт
И снова перестроится.
1990 (апрель)
Понимаешь, какая выходит мура…
Мы напрасно искали костра.
Мы блуждали в степи и в еловом бору,
Мы вползали в слепую дыру,
И на пыльных дорогах, и в грязном снегу,
На ходу, на лету, на бегу,
В кабинетах, в подвалах, в трамваях ночных
И конечно, в мирах иных.
Уходила весна, приходила весна,
Явь сменялась обрывками сна,
Но нигде не пылали костры, и нигде
Не маячил усатый злодей.
Шли дожди, выли ветры, бесилась метель,
Время делало массу петель,
Убегали друзья, врал Верховный Совет,
Созревали стихи в голове…
А костра не предвиделось, не было плах.
Мы как белки вертелись в делах,
И не спали, бывало, с утра до утра…
И я понял – не будет костра!
Ведь сгореть – не проблема, сгоришь в полчаса,
А у нас – в сотню лет полоса.
И придется по улицам мокрым идти.
…Так что ты, если сможешь, прости.
1990 (апрель)
На съемочной площадке
Снимают фильм про ад.
Художникам не сладко,
И режиссер не рад.
Все знают, что об этом
Не следует снимать,
Но пьют из речки Леты,
Ругаясь в душу мать.
А там – скалистый берег,
Там сыро и темно.
…Давно никто не верит,
Что это все кино.
1990 (апрель)
Отцветает сирень, господа,
И не скажешь: "Постой, обожди!"
…Ну а с неба сочится вода.
Что за лето – сплошные дожди!
Тротуары в узорах морщин,
Светофоры сквозь дымку горят,
Ну а мы без особых причин
Напеваем все песни подряд.
Почему, господа, отчего?
Неужели в предчувствии той?
…Впрочем, все мы с куста одного,
Всем лежать под гранитной плитой.
И плохого в том, право же, нет.
Так и надо – не все ж нам гулять,
Верить в расположенье планет,
Синих кур на газу опалять.
Господа, отцветает сирень,
Отмывают нам душу дожди,
Услаждает нас пенье сирен
(Или "Скорой" сирена гудит).
Вот и все, господа, вот и все.
Разойдемся пока по домам.
Все свое мы с собой унесем.
…Над асфальтом клубится туман.
1990 (июнь)
Июльский вечер. Дождик был.
Асфальт, конечно же, блестит.
Летает ангел без трубы
(И оптимистам это льстит).
Еще один растаял день -
А нету Страшного Суда.
Лишь синяя упала тень
И белая зажглась звезда.
Все как всегда. Мила, юна,
Выходит дева на балкон,
Висит ущербная луна
И где-то слышен телефон.
