— Конечно.
— Я обо всем позабочусь, сержант, — поспешил вмешаться в разговор мистер Мэвоул. — Точнее, газета все берет на себя. Я, конечно, с радостью пригласил бы вас к нам, но мы только что закончили ремонт. Запах жуткий, прямо глаза начинают слезиться.
Реймонд попросил счет, и они поехали к Мэвоулам. Маделл рвалась подождать его в машине, но он отправил ее в редакцию: пусть пока напишет статью, а потом вернется к Мэвоулам и заберет его. Девушка посмотрела на Реймонда, как бы до глубины души потрясенная его изобретательностью. Он погладил ее по щеке и направился к дому. Маделл положила руку на живот, сделала три-четыре глубоких вдоха, завела машину и поехала обратно в город.
Встреча с миссис Мэвоул протекала ужасно. Реймонд мысленно поклялся, что никогда в жизни не станет сдавать тест на проверку умственных способностей, потому что его наверняка упекут в сумасшедший дом. Любой кретин заранее догадался бы, что ничего хорошего из этого не выйдет. Все обливались слезами. «Интересное дело, — думал он, по просьбе миссис Мэвоул держа ее за пухлую руку и все время опасаясь, что в любой момент она может отдать богу душу. — Эти люди ничего не сделали, чтобы предотвратить войну, а теперь поражены тем, что их сына убили». Эдди был, в общем-то, хорошим парнем. Любил шутки и работу на публику, это безусловно. Но какого черта? В списке погибших на сегодняшний день значится двадцать тысяч американских солдат, плюс потери в войсках ООН, да еще шестьдесят или, может, восемьдесят тысяч покалечено. А эта жирная квашня, похоже, воображает, будто Эдди единственный, кто не вернулся домой.
«Интересно, оплакивала бы меня моя мать? Может ли она вообще испытывать хоть какие-то чувства? И есть ли на том или этом свете кто-то, способный ответить на мои вопросы?» Окажись Реймонд на месте Эдди, уж его милая матушка не растерялась бы. Она выписала бы его тело, зажарила на вертеле и накормила всех желающих — если бы это добавило ей голосов избирателей.
— Дело происходило ночью, — начал свой рассказ Реймонд. Мистер Мэвоул сидел по другую сторону кровати, глядя в пол лихорадочно блестящими, обведенными темными кругами глазами и закусив нижнюю губу. Он молитвенно сложил руки, словно это должно было помочь ему не разрыдаться снова и тем самым не дать повода для слез жене. — Понимаете, капитан Марко приказал пустить понизу несколько сигнальных ракет, чтобы понять, где прячется враг. Они-то знали, где мы. И Эдди…
