— Бьюсь об заклад, сударь, что вы думаете о том же, о чем и я.
— Навряд ли, Планше, — сказал, улыбаясь, д’Артаньян. — Но о чем же ты думаешь?
— Я думаю о подозрительных личностях, которые пьянствовали в той харчевне, где мы отдыхали.
— Ты осторожен, как всегда, Планше.
— Это инстинкт, сударь.
— Ну, посмотрим, что тебе говорит твой инстинкт в этом случае.
— Мой инстинкт говорит мне, что эти люди собрались в харчевне с недобрыми намерениями; и я раздумывал о том, что мне говорит мой инстинкт, в самом темном углу конюшни, как вдруг в нее вошел человек, закутанный в плащ, а за ним еще двое.
— А-а, — сказал д’Артаньян, видя, что рассказ Планше совпадает с его собственными наблюдениями. — Ну и что же?
— Один из них сказал: «Он, наверное, должен быть сейчас в Нуази или должен приехать туда сегодня вечером; я узнал его слугу». — «Ты в этом уверен?» — спросил человек в плаще. «Да, принц!» — был ответ…
— Принц? — прервал д’Артаньян.
— Да, принц! Но слушайте же. «Если он там, то решим, что с ним делать», — сказал второй из собутыльников. «Что с ним делать?» — повторил принц. «Да. Он ведь не такой человек, чтоб добровольно сдаться: он пустит в ход шпагу». — «Тогда придется и вам сделать то же, только старайтесь взять его живьем. Есть ли у нас веревки, чтобы связать его, и тряпка, чтобы заткнуть рот?» — «Все есть». — «Будьте внимательны: он, по всей вероятности, будет переодет». — «Конечно, конечно, монсеньор, будьте покойны». — «Впрочем, я сам там буду и укажу вам». — «Вы ручаетесь, что правосудие?..» — «Ручаюсь за все», — сказал принц. «Хорошо, мы будем стараться изо всех сил». После этого они вышли из конюшни.
— Да какое же это имеет отношение к нам? — сказал д’Артаньян. — Это одно из тех предприятий, какие затеваются ежедневно.
— Вы уверены, что оно не направлено против нас?
— Против нас! С какой стати?
— Гм! Припомните-ка, что они говорили: «Я узнал его слугу», — сказал один; это вполне может относиться ко мне.
— Дальше?
— «Он должен быть сейчас в Нуази или приехать туда сегодня вечером», — это тоже вполне может относиться к вам.
— Еще что?
— Еще принц сказал: «Будьте внимательны: он, по всей вероятности, будет переодет», — это уж, мне кажется, не оставляет никаких сомнений, потому что вы не в форме офицера мушкетеров, а одеты как простой всадник. Ну-ка, что вы на это скажете?
— Увы, мой милый Планше, — сказал д’Артаньян со вздохом, — к несчастью, для меня миновала пора, когда принцы искали случая убить меня. Ах, славное то было время! Будь покоен, мы вовсе не нужны этим людям.
