Различия между библейскими и древними ближневосточными текстами позволяют уяснить некоторые особенности древнееврейской культуры и религии. Эти различия проявляются и в конкретных деталях (форма ковчега, продолжительность потопа), и в основополагающих концепциях (контраст между библейским представлением о создании мира словом Бога и мифологией Месопотамии, связывающей создание мира с рождением космических божеств). В большинстве случаев различия обусловлены (прямо или косвенно) монотеизмом религии Израиля.
Довольно часто совпадения и различия обнаруживаются в одних и тех же элементах. На древнем Ближнем Востоке было широко распространено представление о создании человека из глины (1) и по образу божества (2), но в Израиле эта идея получила совершенно иное преломление.
Мы не всегда можем объяснить эти совпадения и различия так ясно и убедительно, как нам хотелось бы. Различные ученые оценивают их по–разному, исходя из своих собственных предпосылок. Проблемы сложны, а выводы различных ученых весьма субъективны. По этой причине проще представить информацию, чем дать готовые ответы.
Наконец, сходство с соответствующей литературой древнего Ближнего Востока обнаруживается не только в рассказах, содержащихся в Быт. 1 — 11, но и в композиции этого раздела. Эпос об Атрахасисе, как и Быт. 1–11, включает краткий рассказ о творении, три предупреждения и приведение угрозы в исполнение. Подобные наблюдения помогают понять литературные аспекты формирования этой части Библии. Кроме того, если эта аналогия оправдана, мы можем по–новому взглянуть на библейские родословия: если в эпосе об Атрахасисе боги озабочены ростом численности людей и пытаются обуздать этот процесс, то в библейском тексте родословия отражают благословения о плодовитости и возрастании.
Поиск параллелей к Быт. 12—50 представляет более сложную проблему. Несмотря на попытки ученых закрепить за рассказами о патриархах такие определения, как «саги» или «легенды», никакая современная терминология не передает сущность древней литературы, и не столько способствует ее пониманию, сколько вводит в заблуждение. В литературе древнего Ближнего Востока нет ничего похожего на библейские рассказы о патриархах. Ближайшую аналогию можно найти в Египте, например, в «Истории *Синухета», но в этом произведении описывается жизнь только одного человека и не затрагивается тема отношений с Богом. Даже история Иосифа, если рассматривать ее саму по себе, ни с чем не сопоставима и не поддается классификации. Отдаленное сходство можно усмотреть только с историями Синухета, *Ун–Амуна и *Ахикара, описывающими жизнь придворных.
