Элизабет устроили экскурсию по инженерным узлам с атмосферными конвертерами, работающими на углекислом газе, который удерживал тепло. Встречи с руководителями многочисленных проектов, короткая конференция в зале, битком забитом главными техниками… Они не задавали вопросов. Вели себя совсем иначе, чем управляющие, с которыми Элизабет привыкла иметь дело. Они не шли напролом по принципу «все средства хороши»; не спорили, не плели интриг, пытаясь изменить корпоративную политику, как это бывало с прежним советом директоров. Никакого выброса адреналина, никаких рискованных предприятий, когда все поставлено на карту. Ничего подобного. Они слушали. Делали записи. Отвечали, если Элизабет спрашивала, но в основном молчали, полные внимания. Почти подобострастия.
Генри предложил ей прокатиться на небольшом электрическом каре до физической лаборатории, откуда осуществлялся контроль за постоянной астероидной бомбардировкой Венеры со стороны пояса Койпера: так осуществлялась доставка воды на планету, хотя большая ее часть тут же испарялась, достигнув раскаленной поверхности. Посреди просторной комнаты для презентаций, где на стене красовалась большая карта Солнечной системы, подсвеченная огоньками, обозначавшими космические корабли и станции, главный геолог заканчивал доклад. Длинная линия точек, представлявших астероиды и прочие объекты пояса Койпера, петляла по сложному маршруту через всю систему с конечным пунктом у Венеры.
— Через пятнадцать лет на полюсах появится жидкая вода. Таким образом, мы получим озера в северном и южном полушариях к моменту вашего следующего визита. Возможно, даже зародится океан, если погодные условия будут развиваться согласно нашим расчетам. — Замолчав, человек поклонился, но глаз не поднял.
Где бы они ни были, с кем бы ни говорили, все без исключения вели себя подобным образом. Один лишь Генри спокойно выдерживал взгляд Элизабет.
— Ты Элизабет Одри, — повторил он, когда та в конце концов пожаловалась. — Создательница миров. Идем-ка. Думаю, тебе понравится. Транспорт уже ждет.
Они покинули лабораторию, оставив позади все эти раболепные лица. Элизабет шла за Генри, с досадой замечая, что, как и прежде, он оставался коротышкой. Будь ее помощник на шесть или семь дюймов выше, это придало бы ему больше солидности. Следующий период сна должен был растянуться на целых четыреста лет. Если она поговорит с врачами, они сделают все, что потребуется, и Генри не придется мучиться в сомнениях, принимая решение самостоятельно. В конце концов, если он собирается быть ее единственным представителем в будущем, где ее будут знать лишь как вечно отсутствующего босса, то он должен соответствовать статусу Элизабет.
