— У вас работает кнопка синхронного перевода? — спросила я.
Электронный переводчик в Парламенте живет своей загадочной жизнью.
— Нормально работает. Но они ничего нового не сообщают, только озвучивают лежащие на столах документы. Все это было на вчерашнем брифинге.
— Вы читаете по-английски?
— Да.
Чтению и письму надо учиться долго, экспресс-методом тут не обойдешься. Либо нужен исключительный талант к языкам.
Он небрежно, с оттенком столь удивившей меня недавно иронии, дезавуировал свои способности:
— Меня учили на родине. Но это не важно. Помощники понимают все, что мне нужно.
— Это называется ораторским искусством, — сказала я. — А еще риторикой. Модулированная речь способна будить в людях чувства, затушевывать факты и влиять на результаты голосований…
Ваал скривил в гримасе неодобрения красивое лицо:
— Ужасно.
— Такова традиция. Просто у нас так принято делать дела. Я вздохнула и отправила Пеле вопрос по каналу, соединявшему наши глазницы.
«Смена партнеров?» Тотчас пришел отклик: «Совсем?»
Он обо мне беспокоился, хотел уберечь от небезопасного для здоровья общения с Ваалом, не догадываясь, что тем самым тревожит мою совесть. Мне очень нравился Пеле, но я бы не хотела привыкнуть к Диаспорийскому парламенту как к отчему дому.
«Нет, — ответила я. — Только на час».
Добраться до Тиамат удалось без труда. После заседания мы вчетвером спустились в вестибюль, там Ваала мигом окружила толпа влиятельных поклонников. Они его куда-то увели, и Пеле поспешил следом. Мы с Тиамат оказались всеми брошены и забыты — ну да невелика беда.
— Дебра, не выпить ли нам кофе? — с достоинством предложила она.
— Кофе обожаю. Но настоящий, а не бурду, что здесь развозят на тележках.
Я повела ее в любимую закусочную, и мы нашли свободный столик. Мне нравилось, как она справляется с минусами своего положения. Ваал куда-то ушел со свитой из сильных мира сего, а его партнерша вынуждена скромно пить кофе в обществе няньки…
Я собиралась подвести разговор к интересовавшей меня теме, но Тиамат опередила:
— Вас, должно быть, очень напугало вчерашнее происшествие? «Никакой враждебности!» — напомнила себе я.
— Слегка напугало, — признала я и притворилась, будто колеблюсь. — По словам делегата от Балас-Шета, ваш напарник совершил ритуал, подтвердил свой статус лидера, и кай этого ждали. Возможно, даже устроили так, чтобы жертва оказалась в пределах досягаемости. И больше такого не случится. Они правы?
Глотнув капучино, она осторожно проговорила:
