- Ему нравились и ты, и Флоретт.
- И тысяча других женщин. Но он талантлив, этот Жюль Жабо, и талант его многогранен. Он сразу же меня приметил. Мы поговорили с ним. Я поведала о своей беде: на меня, служанку, стал заглядываться старший сын хозяев, и в связи с этим меня попросили оставить службу. У Жюля Жабо была романтическая жилка. Позже он признал, что я прекрасно сыграла свою роль. Конечно, я рассказала ему о том, что происхожу из актерской семьи, и он представил меня месье Ламотту. В результате, когда труппа покидала деревню, я уехала вместе с актерами и странствовала с ними несколько месяцев - до того дня, когда мы приехали в замок Конгрив. Остальное тебе известно.
- А почему ты решила бросить их ради нас?
- Из-за трудной жизни. Больше всего на свете я хотела бы стать знаменитой актрисой, но никак не членом бродячей труппы. Жизнь у них невеселая. Только те, кто действительно предан своему делу, могут ее выдержать. Жабо живет поклонением толпы. Видела бы ты его после удачного спектакля! Он ходит гордый, прямо как петух. Женщины - его слабое место, у него вечные неприятности из-за женщин. В нем есть нечто, делающее его неотразимым.
- Как? Еще один, обладающий изюминкой?
- Ты имеешь в виду меня?
- И твою мать.
- Конечно, ты можешь смеяться, дорогая Арабелла, но однажды и ты поймешь, что я имею в виду. Позволь, я объясню. Ты находишься в полном неведении относительно того мира, в котором мне довелось пожить. Возможно, как и многие другие, ты так и не узнаешь этого.
- Ну, после нашей встречи - вряд ли, - спокойно возразила я.
Харриет пристально посмотрела на меня.
- Я вижу, - наконец проговорила она, - что внесла некоторые изменения в твою жизнь.
- Так что же произошло между тобой и Жабо? Он был твоим любовником?
Ничего не отвечая, она продолжала насмешливо смотреть на меня.
- Прямо сразу после Жервеза?
- Это было довольно пикантно, настолько они разные. Я любила Жервеза. Он был таким страстным, таким нежным. Жабо совсем другой человек - грубый и самоуверенный. Один - аристократ, другой - бедный странствующий актер. Тебе понятно, о чем я говорю?
- Существует слово, определяющее такого рода поведение, Харриет.
- Ну, и что же это за слово?
- Безнравственность.
На сей раз она расхохоталась.
- И это неприятно поразило тебя? Ты выгонишь меня из опасения, что я испорчу тебя, твою сестренку и, быть может, твоего братишку?
- Оставь Лукаса в покое, - резко сказала я.
