— Его уложил мой дедуля, — сказало чудовище, кидая в челюсти очага огромное полено[26]. Дракон этот был, пожалуй, последним, который позволил себя добыть в округе. Садись, гость. Ты голоден, я полагаю?
— Не стану отрицать, хозяин.
Чудище уселось за стол, опустило голову, сплело на брюхе косматые лапы, что-то пробормотало, крутя как мельницей большими пальцами, после чего негромко рыкнуло, ударив лапой по столу. Блюда и тарелки звякнули оловом и серебром, бокалы зазвенели хрустальным звоном. Запахло жареным, чесноком, майораном, мускатным орехом. Геральт не выказал удивления.
— Так, — потёрло лапы чудовище. — Это лучше прислуги, верно? Угощайся, гость. Вот тут пулярка, тут кабаний окорок, тут паштет из… не знаю из чего. Из чего-то. Здесь у нас рябчики. Нет, зараза, это куропатки. Спутал заклинание. Ешь, ешь. Это добротная, настоящая еда, ты не бойся.
— Я не боюсь. — Геральт разорвал пулярку на две части.
— Я забыл, — прыснуло чудовище, — что ты не из тех пугливых. Ну, а звать тебя, для примера, как?
— Геральт. А тебя, хозяин?
— Нивеллен. Но в округе прозывают Выродком или Клыкастым. И пугают мной детей. — Чудовище влило себе в горло содержимое огромного бокала, после чего погрузило пятерню в паштет и вырвало из чаши чуть не половину её содержимого.
— Пугают детей, — повторил Геральт с полным ртом. — Конечно, без всяких на то оснований?
— Наисовершеннейше. Твоё здоровье, Геральт!
— И твоё, Нивеллен.
— Как тебе это вино? Заметил, что оно из винограда, а не из яблок? Но если тебе не нравится, наколдую другое[27].
— Спасибо, это неплохое. Способности к колдовству у тебя врождённые?
— Нет. Они у меня с тех пор, как вот это выросло. Харя, значит. Сам не знаю, откуда это взялось, но только дом выполняет, что пожелаю. Так, ничего особенного. Умею наколдовать жратву, питьё, платье, чистую постель, горячую воду, мыло. Любая баба сможет всё это и без колдовства. Открываю и закрываю окна и двери. Зажигаю огонь. Ничего особенного.
— Всё же что-то. А эта… как ты говоришь, харя, у тебя давно?
— С двенадцати лет[28].
— Как это случилось?
— А тебе до этого какое дело? Налей себе ещё.
— Охотно. Никакого мне до этого дела нет, спрашиваю из интереса.
— Повод понятный и приемлемый, — громко засмеялось чудовище. — Но я его не принимаю. Нет тебе до этого дела и всё. Ну, а чтобы хоть отчасти успокоить твой интерес, покажу тебе, как я выглядел прежде. Посмотри вон туда, на портреты. Первый, считая от камина, это мой папуля. Второй, зараза его знает кто. А третий — это я. Видишь?
