Улыбнувшись, он поддержал стол, пока она садилась.
– Ты не получила эту роль?
– Si tu peux voir, the bete, собака, они отдали ее – посмотрел бы ты на нее! – швырнув сумку на стол, она начала рыться в ней в поисках расчески. – J'ai pas faim.
– Это потому, что ты взбудоражена, Сильвия. Выпей кофе с булочкой... Хорошо, что ты не получила эту роль.
– T'es fou?
– У меня есть кое-что поинтереснее.
– Mais je 1'ai tant voulu! – Она замолчала, ее глаза цвета меди повлажнели, она придвинулась к нему. – Не люблю проигрывать. Я так хотела эту роль. Она была как раз для меня! – Она положила его руку на свою и поцеловала его пальцы. – Mais que je t'aime! И я никому не отдам тебя. Jamais, jamais, jamais. Я единственная, кому можно тебя любить. Так что это за прекрасная идея?
– Давай вернемся. У меня ничего не получится с европейским футболом – ногам не хватает проворства. И в Канаде я не смогу играть из-за своего плеча, но я смогу работать тренером. Я хочу вернуться в Канаду и тренировать. А может быть, теперь, когда Вьетнам закончился, меня перестанут бойкотировать в Штатах. Я люблю Париж, но должен признать, что у меня здесь ничего не выйдет.
– Не торопись, Сэмюэл. Тебе очень не хватает терпения!
– Давай вернемся в Квебек и там поженимся. Твой отец будет доволен. Мои старики прилетят из Монтаны – они познакомятся. – Он дотронулся кончиками пальцев до ее щечки, чувствуя тепло. – Надоело заниматься ерундой. Кроме тебя мне никто не нужен во всем белом свете. Футбол – только предлог. Что ты улыбаешься?
– Думаю, как отец будет рассказывать посетителям своего бара о том, что его дочь возвращается из Парижа домой в Квебек, чтобы выйти замуж. Ты прав, он бы очень обрадовался.
– Ну как, наелся? – раздался голос у его плеча.
– Хоу, я сыт, сестренка. Но мне нужно еще кое-что.
– Что же?
– "Вечный снег", что приходит с вашей земли.
Женщина засмеялась.
– Все чужестранцы только и думают о гашише! – Она убрала тарелку. – Скоро тот, кто тебе нужен, будет здесь.
Наблюдая за дверью, он выпил еще кофе. Комната наполнялась темнокожими людьми в накидках из овчины или грязных шерстяных одеял, их лица были обветрены и в шрамах, черные волосы за спиной заплетены в косички. Через стол к нему наклонился высокий худощавый мужчина.
– Я тот, кого ты ищешь.
– Кофе?
– Хоу.
По тому, как неуклюже он сел, было видно, что он не привык к скамейкам. Хозяйка принесла чашку горячей воды. Коэн размешал кофе в воде и подвинул ему чашку.
