Директор института глянул в окно: на улице уже совсем стемнело, да и часы призывали завершить рабочий день и отправиться домой – жена видимо совсем его заждалась.
– Давайте закончим на сегодня, Пётр Николаевич! Поздновато уже. Что вы такой мрачный? Неужели только от моих рассказов?
– Вот, думаю, Алексей Витальевич, как себя вести… Секрет-то я , конечно же не выдам, но, понимаете – у меня теперь появился секрет от супруги – первый в семейной жизни секрет, к тому же – секрет тяжкий и, честно говоря, секрет страшный…
– Да, профессор Олялин, вы не вправе разглашать не только содержание, но и факт нашей с вами сегодняшней беседы. Но – поверьте: о факте беседы (но не о содержании!) рассказать вы потом сможете… Думаю скоро!
– Простите, не понял!
– Ничего, батенька, всё в порядке! Мы оттого и развели тут, в институте, „семейственность“, что тяжкий груз наших дел, нашей ответственности очень трудно нести одному… без нервно-психических расстройств. К тому же, семья, здоровая семья – не только основа здоровья государства, общества в целом, но и коллектива нашего НИИ… Расширять же круг допущенных к тайнам… В общем, спрошу сегодня у моей супруги: кажется проверка на допуск вашей жены близится к завершению. А вы не знали?
– Не подозревал даже!
– Ну, женщинам лицедейство от природы даётся легче, да и стрессоустойчивость у них выше нашей, мужской.
– Да, конечно! Теперь вспоминаю, как-то, месяца два – три назад она была почему-то необычно задумчива и озабочена. Озабочена, а мне сказала, что это связано с работой и ей бы об этом не хотелось говорить. Понимаете? Не „нельзя“, а „не хотелось бы“!
– Вот-вот! И вы поступите как-нибудь в этом роде! Только, пожалуйста, – не напоминайте ей о том вечере, что у вас с ней был три месяца назад! Рано ещё!
________________
Пронзительный звонок прервал сон Фёдорова. Пробуждаться было тяжко, да и не хотелось – слишком долго пришлось работать накануне. К тому же, сегодня воскресенье, так что поспать нынче подольше – вовсе не грех. Всё это пронеслось в полусонном сознании за то мгновение, пока Фёдоров, не раскрывая глаз, нащупывал кнопку будильника. Нажал на неё несколько раз, но пронзительный звон не прекратился.
– Это же телефон, – сообразил, наконец, директор только что созданного НИИ хронотроники и поднялся с дивана.
– Слушаю! – хриплым после сна голосом произнёс он в трубку.
