Я мельком взглянул на даму, и мне показалось, что она даже как-будто бы слегка мне кивнула. Но скорее всего мне только показалось. Я лёг на живот, что было удобнее рассматривать девчонок, смело щеголявших без бюстгальтеров. Почему такие сладкие киски выбрали наш зачуханный пляж, а не сверкали своими сисичками где-нибудь в Турции или на Кипре для меня было большой загадкой. Или слишком молоденькие, или «из бедненьких». «А вот что интересно ты будешь делать, - в который раз я устраивал себе тест, - если сейчас вот к ним дострагаются какие-нибудь обдолбанные придурки, а?». Как не крути, ответ был только один – «Отвернусь. И сделаю вид, что меня это не касается». «Трус! – в который раз поставил диагноз мой внутренний голос, - Трус, алкаш и подонок! Так что лежи и просто глазей на аппетитных девочек. А потом ночью, в своей обоссаной и заблёванной постели подрочишь на них!». Я тяжело вздохнул, принимая свой же приговор, и перевернулся на спину. Я почти задремал, когда услышал рядом с собой покашливание и бурчание ещё одного моего обязательного соседа. Сравнительно крепкий старичок, в неизменной кепке, расстилал свою видавшую виды простыню и, справившись с этим делом, со вздохом опустил на тряпку своё поджарое тельце. Старик был загорелый как чёрт, наверняка он здесь обитался ещё с мая месяца. Вот с ним мы иногда даже перебрасывались парой слов, но сегодня мне, ни с кем не хотелось общаться. Хотелось просто расслаблено валяться и чувствовать солнце.
Я думал, как мне жить дальше. Нет не в глобальном смысле этого слова, никаких перемен я не хотел. Меня вполне устраивало моё нынешнее положение, положение иждивенца и пьяницы. Тихого алкаша, никому не нужного, а оттого от всего свободного. За последние пять лет я только-только почувствовал себя в относительной безопасности. Я перестал пугаться стука в дверь, перестал нервно реагировать на телефонные звонки, я стал спокойно, не озираясь и не оглядываясь, ходить по улицам. Я вздохнул свободной грудью. Меня ни кто не преследовал, не «прессовал», не угрожал, меня оставили в покое. Как-то незаметно и сами по себе. Теперь вот и с ментами вроде бы всё тип-топ. О таких мелочах, как «что есть», и «что надеть» я даже не заморачивался. Единственной проблемой, которая меня волновала это - «что пить». Вернее «на что пить», где взять «мани». Родственники давать денег категорически отказывались. «Скажи спасибо, что мы твоему адвокату платим», - заявили мне третьего дня в один голос мать и тётка. Жена в кредите уже давно отказала. «Я за тебя бандюганам бабки отдала, так что меня не трогай», - это был её любимый ответ на мои робкие просьбы о некоторой сумме. Домашняя библиотека была уже почти целиком продана, а ничего ценного у нас в доме больше не было. Да я ещё и не дошёл до того, чтобы из дома тарелки и утюги таскать. Свои турецкие шмотки жена теперь хранила прямо на рынке в камере хранения, так что и этот мой «источник дохода» накрылся. Оставалось лишь устроиться на работу. При этой мысли настроение испортилось и мне тут же захотелось выпить пива.
