– А в темноте вы бессильны? – испуганно заметил простуженный бас.
Мессинг промолчал, обдумывая положение.
– Ой! Ой! – завопил баритон. – Кто-то вырвал из моих рук кусок колбасы!
– Крысы! – ответил Мессинг. – Будьте осторожны!
Одна из крыс застыла у его ног. Он резким движением схватил ее за голову, быстро встал и пошел по скользкому дну канала. Мессинг знал о чувствительности этих животных, о том, что они могут передавать сигналы друг другу. Крыса наверняка постарается убежать от него. Но куда? Может, к выходу из канала? Желая вырваться, крыса бешено завиляла телом, пытаясь укусить, но Мессинг из последних сил держал ее, думая использовать как индуктора. Однако никаких сигналов от крысы не поступало, и он брезгливо отбросил ее в сторону. Сырость проникала сквозь одежду, усталость сковывала движения. Писклявый попытался попробовать воду, стекающую по заплесневелой стене канала.
– Потерпите! – попросил его Мессинг. – Вода здесь грязная. Можно отравиться!
– Мы здесь пропадем! – процедил простуженный голос, когда после двух суток хождений они очутились на месте, откуда начали путь.
– Пришли! – иронически заметил баритон. – Куда двинемся дальше?!
Мессинг решительно направился в противоположную сторону, делая вид, что знает, где выход. Он боялся, что среди попутчиков начнется паника и они перестанут верить ему, разойдутся кто куда и погибнут поодиночке.
– А может, вернемся в гетто? Сменим одежду? – дрожащим от холода голосом предложил писклявый.
– Нас тут же расстреляют, не дав переодеться! – воскликнул баритон. Похоже, он был на грани истерики.
Мессинг шел, обстукивая железным прутом стены, но тот каждый раз ударялся о металл. Наконец он уперся в землю, проступавшую между трубами. Мессинг нащупал ступеньки и немного поднялся по ним. Над его головой чернела крышка люка.
– Помогите, – попросил он и вместе с простуженным приподнял крышку люка.
– Мы опять в гетто? – чихая, вымолвил писклявый.
– Нет, где-то на окраине Варшавы. В нееврейском районе.
– Но нас могут схватить и снова отвести в гетто! – продолжал ныть писклявый. Ему никто не ответил.
– Будем выходить? – спросил Мессинг.
– Да, – сказал простуженный, – спасибо вам. – И сунул в карман Мессинга вчетверо сложенный листок бумаги. – Там слова песни защитников гетто. Я буду пробиваться к партизанам.
– Спасибо вам всем! – поблагодарил попутчиков Мессинг. – За то, что не выдали меня!
– Как можно?! – искренне возмутился писклявый. – Многие в гетто узнали вас, но никто даже не подумал сообщить об этом!
