— А как насчет Сан-Деменцио? — спросил Гранцов.
— Национальный парк Сан-Деменцио есть уникальный объект туризма. Уголок природы, не затронутый цивилизацией. Бесчисленные озера среди гор, покрытых джунглями. Индейские племена, хранители древних тайн. Развалины языческих храмов. Богатый животный мир. Настолько богатый, что некоторым туристам предоставляется возможность участвовать в охоте. За отдельную плату.
Сверху аэродром Сан-Деменцио выглядел поразительно. Абсолютно инородное тело в живом организме леса. Ровно выбритая серая проплешина среди курчавых зеленых склонов.
Самолет начал снижаться, и в зеленой ряби леса стали различимы верхушки деревьев. Марат прижался лбом к стеклу, когда самолет накренился. С этой высоты под крылом уже видны были прожектора на краю бетонной полосы. Двигатель вдруг сменил тональность, заревел громче, и самолет опустил крыло еще ниже, входя в крутой разворот. «Почему он не идет на посадку?» — Марат встревожился. Но как раз в этот момент он увидел, что на краю полосы, под деревьями, аккуратными рядами сидят на земле люди в серой униформе. Он успел еще прикинуть на глаз, что в каждой группе насчитывалось до двадцати человек, когда самолет лег на другой борт и пошел вверх.
Аэропорт не дает посадку, объяснил проводник. У них ремонт покрытия. Какое еще покрытие? Бетонное покрытие. Зачем бетонное покрытие нашему самолетику? Эта стрекоза может сесть прямо на макушки деревьев. В основу этой аэродинамической гипотезы Гранцова была положена очередная купюра. Еще одна купюра подсказала пилоту удачную реплику в споре с диспетчером. Он потребовал дозаправки, сделал еще один круг и начал снижение, приглушив моторы.
Все замолчали, прислушиваясь к свисту ветра. Пилот отрывисто переругивался с диспетчерами. По отдельным словам Кирсанов догадался, что переговоры шли на английском.
Самолетик провалился еще ниже, звонко чиркнул колесами, подскочил и снова ударился о землю, совершенно не теряя скорости. Мимо окна проносились вертолеты, цистерны заправщиков, снова вертолеты, колонна людей в серой форме, армейские джипы, и снова вертолеты… Резкое торможение, и самолет развернулся, опасно накренившись.
— Все. Приехали. Слава тебе, Господи, — сказал Федор Ильич.
— Здесь нет транспорта, — сказал проводник. — Вы будете ходить пешком. До трассы четыре мили, там есть транспорт. Вы готовы?
— Готовы, — за всех ответил Кирсанов, отстегивая ремень. — Сафари так сафари.
— А это что, не транспорт? — сказал Гранцов, постучав пальцем по стеклу иллюминатора.
