– Какой именно тот самый? – спросила Джейн.
– Новый возлюбленный незаконнорожденной дочери герцога! Герцога Эдинбургского! – уточнила Лиз. – Говорят, у них роман!
Джейн опустила глаза. По всему, мысль о том, что у «того самого» Джереми может быть роман с кем-то, ее не радовала.
– Они просто хорошие друзья, – произнесла Энн, накрывая ладонью руку сестры.
Она обращалась к Лиз.
– С чего тогда они везде вместе? – не соглашалась та.
– Когда у тебя появятся друзья, ты поймешь с чего.
– Зачем мне друзья, когда у меня есть две старших сестры? – спросила Лиз, пожав плечами с искренним удивлением на лице.
– Как такое может быть? – спросила Джейн, повернувшись к Энн, когда они вечером готовились ко сну. – Я разговаривала с ним не больше получаса, но постоянно думаю о нем.
Энн ласково посмотрела на сестру.
– Он именно такой, каким должен быть молодой человек, умный, добрый, веселый. Столько свободы в поведении и вместе с тем как чувствуется хорошее воспитание! – продолжала Джейн.
– Он учится в Оксфорде? – спросила Энн.
– Нет, он приезжал навестить друзей. Неужели я его никогда больше не увижу?
– Конечно, увидишь! – сказала Энн и в ее зеленых глазах зажглись веселые искорки. – Обязательно увидишь!
Джейн опустила голову и тихо улыбнулась. Длинные пряди светлых шелковистых волос закрыли ее лицо.
– Давай ложиться. Лиз просила нас помочь ей с приготовлениями завтра, – смиренно произнесла она, наконец.
– Отец уже подсчитывает убытки, – рассмеялась Энн.
– Опять? – спросила Джейн встревожено.
– Нет, милая, не эти убытки, – успокоила ее Энн. – От предстоящего праздника.
– Дела в отеле все по-прежнему?
– Без улучшений.
***
Доминик де Бург и ее лучший друг Джереми Киссингер стояли на пороге дома Мидлтонов. В паре десятков метров от них в глубине улицы притаился черный автомобиль с тонированными стеклами. Туман под вечер улегся меж холмов, принеся с собою холод наступающей осени. Джереми резко вздернул по юношески гладкий подбородок, придавая себе уверенности. Он волновался, а неприветливый холод заставлял его еще больше дрожать, и он боролся с этой дрожью как мог. Со стороны дома раздавались звуки играющей музыки. По всему можно было предположить, что внутри в самом разгаре была вечеринка.
Доминик стояла рядом с другом, сложив длинные изящные руки за спиной. Несмотря на погоду, одета она была в легкую белую блузку и серые узкие брюки, с убийственно ровными стрелками. Женщина смотрела поверх головы друга в сторону близлежащих холмов, покрытых праздничными огнями. Взгляд ее был холоден. Совершенно. Но когда он касался Джереми, то теплел, и отблески нежной заботы начинали искриться в ее умных синих глазах. Случалось подобное довольно редко, так как большую часть времени высокая темноволосая женщина была погружена в свои мысли.
