Ежи Фауст, хотя я и видел его раз или два в неделю, похоже, не обращал на меня ни малейшего внимания. Вернее, я неправильно выражаюсь. Я не замечал, чтобы он обращал на меня внимание. Может, это из-за алкоголя.
С этим я ничего поделать не мог: 250 с утра, 250 в полдень и по крайней мере 250 перед ужином или после. Когда пробую писать - а ведь это моя профессия, - руки мои дрожат, и все путается. Однако, судя по всему, он ко мне давно присматривался, чертов Фауст. На что рассчитывал? На мое полубессознательное одиночество. На него, да еще на мои крапленые карты.
- Дайте мне в долг, доктор, - сказал я в тот раз ему. Заискивающе, необычайно вежливо; - Одолжите, хочу повысить ставку. Вы же видите, что выиграю.
Он сделал вид, что не слышит. А я был под хмельком. Закричал. Вскочил, опрокинув стол. Ежи Фауст - я это помню - тихонько поднимал карты с пола и слишком пристально их разглядывал. На это, естественно, обратили внимание мои партнеры.
- Меченые, - бросил один из них. - Ты, грязная свинья...
В комнате клуба были только игроки и болельщики. Но в соседней могли находиться и посторонние.
- Тише, - добавил поэтому мой партнер, вполне спокойно, гораздо спокойнее, чем бросил это свое;
"Ты, грязная свинья".
Но я все еще кричал. Не помню точно, как все это получилось. Помню лишь, что меня все окружили, "Вот ты и попался", - мелькнула мысль.
- Убирайся отсюда, - сказал тот игрок. - Ну?
Я его оттолкнул. По-моему, совсем легонько. И ощутил под ладонями паркет. Вероятно, я вырывался, старался выложить все, что о них знаю и думаю. А это немало. Мне заткнули рот. Вынесли из клуба. Не жалели тумаков и даже пинков. Я был пьян, вечер был душный. Улица - абсолютно пуста.
Он помог мне встать. Да, д-р Ежи Фауст. И теперь я живу за его счет. Живу на его вилле. Хожу в его пижамах. Пью на его деньги. Иногда мне даже нравится с ним поболтать. А временами что-нибудь пописываю.
Помню первую нашу беседу.
Я тогда ни о чем не беспокоился. А ведь он мог сделать со мной все что хотел, в этой своей просторной вилле. Однако он ничего не хотел. Я постоянно размышляю, зачем я ему понадобился, зачем я ему нужен, У меня шумело в голове. Хотелось выпить.
Он провел меня по анфиладе больших комнат. "Заботятся у нас об этих ученых деятелях", - подумал я. Можно ведь было рассчитывать на современные, тесные помещения со скромной меблировкой. А тут целые залы. С потемневшими масляными холстами, с которых - так мне казалось - мне кивали какие-то лица. Со старинными креслами и комодами на гнутых, как у таксы, ножках. Ковры на полу, ковры на стенах. Достойная атмосфера профессорской резиденции, каких, впрочем, в нашем городе достаточно. Но откуда это у него?
