— Где вы берете такие сорочки? — спросила я.
— Вам нравится? — улыбнулся он. Руки его ласкающе прошлись по груди, пальцы остановились около сосков. Это было приглашение. Я могла коснуться гладкой белой материи и увидеть, так ли мягки эти кружева, как кажутся.
Я покачала головой. Не надо отвлекаться. Потом взглянула на Жан-Клода. Он глядел на меня своими синими, как небо в полночь, глазами. И ресницы у него тоже были как черное кружево.
— Она хочет вас, Мастер, — сказал Стивен. — Я ее желание нюхом чую.
Жан-Клод повернул только голову и посмотрел на Стивена.
— Я тоже.
Слова были безобидные, но то, что за ними угадывалось, уж никак. Голос его отдался в комнате, низкий и полный страшного обещания.
— Я ничего плохого не хотел сказать, Мастер, ничего!
У Стивена был перепуганный вид, и вряд ли можно его в этом упрекнуть.
Жан-Клод снова повернулся ко мне как ни в чем не бывало. Лицо его снова стало приятно красивым, внимательным, заинтересованным.
— Мне не нужна ваша защита.
— О нет, я думаю, что нужна.
Резко повернувшись, я обнаружила вампиршу у себя за спиной. Как открывалась дверь, я не слышала.
Она улыбнулась мне, не показав клыков. Фокус, который умеют исполнять старые вампиры. Она была высока и стройна, кожа черная и волосы длинные, цвета черного дерева, до талии. Одета она была в багряные лайкровые мотоциклетные штаны, настолько тесные, что было видно отсутствие белья. Топ у нее был из красного шелка, и его удерживали тоненькие завязочки. Как верх облегающей пижамы. Туалет завершали красные босоножки на высоких каблуках и тонкая золотая цепь с одиноким бриллиантом. Все это вызывало в памяти слово «экзотика». Она хихикнула и улыбнулась мне.
— Это угроза? — спросила я.
Она остановилась передо мной.
— Пока нет.
В ее голосе был намек на какой-то другой язык. Что-то темное, с перекатывающимися шипящими согласными.
— Хватит, — произнес Жан-Клод.
Смуглая леди резко повернулась, и черные волосы взметнулись, как вуаль.
— А по-моему, нет.
— Ясмин!
Слово прозвучало низко и мрачно, с предупреждением.
Ясмин рассмеялась — резким звуком бьющегося стекла. Она стояла прямо передо мной, загораживая от меня Жан-Клода. Она протянула ко мне руку, и я шагнула назад.
Она улыбнулась достаточно широко, чтобы стали видны клыки, и снова потянулась ко мне. Я отступила, но она вдруг оказалась ко мне вплотную, быстрее, чем я могла моргнуть или вздохнуть. Ее рука вцепилась мне в волосы, отгибая шею назад. Пальцы ее скользнули по коже моей головы, другая рука держала меня за подбородок, и пальцы впились мне в лицо, как живая сталь. Я не могла шевельнуть головой, зажатой у нее в руках. Если не выхватывать пистолет и не стрелять в нее, ничего я сделать не могла. А насколько можно было судить по ее движениям, выхватить пистолет я бы ни за что не успела.
