) забежит на секунду, если заборы поломаете, — полюбоваться разными эстетическими диковинками".
По отдельности всё хорошо, всё искренне, всё верно — а единой целостной картины не складывается. Не говоря уже о какой-то более-менее внятной программе действий. Но, опять же, это не какая-то личная вина Владимира Григорьевича Бондаренко, а беда всей современной русской патриотики (к которой относит себя и автор этих строк) — сплошной "сумбур вместо музыки", "когнитивный диссонанс" вместо "формулы Победы". Опять же, это не упрёк вовсе, и тем более — не упрёк в адрес каких-то персоналий современного русского патриотического движения (или, вернее, — стояния?), а простая констатация факта.
Но такая констатация необходима — хотя бы для того, чтобы определить, где именно мы все находимся, и куда отсюда можно и нужно двигаться дальше. "Русский вызов" Владимира Бондаренко, итоговая (пока) книга его публицистики, — может послужить вдумчивому читателю в качестве достаточно точного инструмента для фиксации времени и места русской катастрофы. Но есть ли сейчас, остались ли еще в России вдумчивые читатели?
Марина Алексинская -- Урок французского
От ненависти до любви один "Парк". "Парк" — балет, где разбиваются сердца. "Парк" — балет, который разбил и мое сердце и оставил с вопросом: это каким катком нужно было пройтись по истреблению национального, чтобы нехитрая стилизация его вызвала тоску по Родине. Однако, всё по порядку.
В феврале на Новой сцене Большого театра прошли гастроли балета Парижской Национальной Оперы. Это были пятые гастроли Гранд Опера в Большом. Впервые Опера приехала в СССР в 1958-м и привезла на смотрины западный балет. Москва до сих пор, как сон, помнит то историческое турне с эмблемной "утонченной изысканностью" Иветт Шовире; мне кто-то рассказывал даже, что диве французского балета подарили редкой красоты бриллиант. Знатоки же балета отметили мощнейшее влияние русского балета на французский: балерины еще Императорского Мариинского театра Любовь Егорова и Ольга Преображенская, будучи в эмиграции, давали класс французским этуалям. В традиционную техничность академической школы французского балета они привнесли одухотворенность и гармонию русской школы.
Много воды с тех пор утекло. И если в России о разнице между "московской" и "петербуржской" школами хореографического искусства давно не мурмур, если директор Михайловского театра господин Кехман вдруг обращается к балерине Алле Осипенко с вопросом: "Собственно говоря, а что это такое, "петербуржская школа"?", — то предание о разнице французского балета и русского еще чуть теплится в камине истории. "У французов интересные ноги, у русских — "певучие" руки", — таков вердикт балетного мира.
