Тем самым вся система международного права, установленная после Второй мировой войны и существовавшая более 65 лет, окончательно отбрасывается в сторону и рассыпается в прах, уступая место извечному "праву сильного". Разумеется, не случись японской катастрофы, Америка могла бы не так сильно спешить с началом своей агрессии против Ливии.
Другим, не менее важным следствием мартовских событий следует признать значительное усиление роли КНР как на международной арене в целом, так и в Азиатско-Тихоокеанском регионе в частности. Разговоры о том, что вследствие этих катастроф "красный дракон" закрепится на "чистом втором месте" в мировой экономике, не следует воспринимать всерьёз — с 2008 года Китай по реальному объёму своего ВВП превосходит даже США, то есть является первым номером мировой экономики.
Уникальность нынешней ситуации заключается как раз в том, что Япония — впервые за всю свою историю — может через экономические и даже сугубо финансовые механизмы (например, ACU) оказаться в зоне китайского влияния, что, учитывая многовековое соперничество, территориальные споры и взаимный этнокультурный антагонизм этих двух стран, пока выглядит маловероятным. Однако создание китайско-японского альянса, который сразу же станет недосягаемым для других экономическим лидером современного мира, способно принести его участникам такие геостратегические дивиденды, что полностью исключить подобную возможность нельзя. И в данной ситуации перспективы сохранения американских военных баз на Окинаве, Тайване и в Южной Корее окажутся, мягко говоря, незавидными. Впрочем, как и перспективы российских Дальнего Востока и Сибири.
Разумеется, при подобном варианте развития событий Соединенные Штаты, совокупный госдолг которых перед КНР и Японией уже сегодня составляет более 2 трлн. долл., будут вынуждены принимать экстраординарные меры как в финансовой, так и в военно-политической сфере, — вплоть до лавинной девальвации своей национальной валюты и/или масштабных силовых воздействий на тихоокеанском и евразийском направлениях. К которым в той или иной форме будут привлечены страны Евросоюза, а также — с гораздо меньшей долей вероятности — некоторые исламские государства, Индия и Россия.
Нынешняя "демократическая расчистка" исламского поля в рамках провозглашенной Бараком Обамой новой ближневосточной стратегии, а также "перегрузка" отношений с Россией и втягивание европейских государств в ливийскую авантюру на удивление плотно укладываются именно в эту модель развития событий и заставляют задаться вопросом, не была ли именно она после категорического отказа КНР от плана Бжезинского по созданию "Большой двойки" (G2) избрана американскими геостратегами как оптимальная "дорожная карта" для выхода из тупика, не была ли нынешняя "японская форточка" открыта перед Пекином намеренно? Странное название, избранное США для агрессии против Ливии, "Одиссей. Рассвет", — возможно, вовсе не случайно отсылает нас к поэмам Гомера, а через них — и к образу "троянского коня", который был сделан ахейцами как раз по совету "хитроумного" Одиссея и помог после двенадцати лет осады всё-таки взять неприступную Трою.
